Психологические этюды. Невинность

[byddha_krishna1958]

Anita Arbidane / The princess and the pea
Томас Мур
Душа Секса
Радость целибата: Тонкие выражения сексуальности. Третья часть
(Вторая часть была опубликована только для взаимных друзей моего Альманаха)
Созревание невинности
Желание начать новую жизнь и не запутаться так рано (или столь интенсивно) в сексе может быть личном выбором для мужчины или женщины, имеющих множество сексуальных связей, но для этого существует также и архетипическое измерение. Нечто глубинное в человеческом сердце хочет получить шанс начать всё сначала, чтобы обновиться фундаментальным способом, и вновь обрести дары девственности.
Одним из наиболее ярких религиозных ритуалов, практикуемых в древних религиях, было ежегодное погружение в воды подобия Богини, чтобы ознаменовать Её обновления. Также, во многих религиях неофит погружается в крестильные воды или, по крайней мере, ему поливают голову – таким образом, Богиня может обновиться, начать новую жизнь и восстановить первоначальную невинность в священных водах ритуала. В Греции, Гера, абсолютный архетип персоны в браке, почиталась ежегодным обрядом очищения в весеннем Канатосе, дабы она могла почитаться как дева и жена. Перед каждым занятием любовью Гера была девственницей – этот образ мы можем удерживать в своём разуме (и мужчины, и женщины).
Этот сильный образ Богини, влажной от очистительных вод обновления, даёт нам важный урок по поводу сексуальности души. Мы никогда не сможем вернуться к детской невинности буквально, но душа не ограничена буквальными фактами. Она может быть восстановлена, её девственность обновляется. Наше отношение, наш жизненный путь, наше чувство самих себя могут определенным путём возвратиться к исходной точке. И мы можем культивировать эту психологическую девственность, эту чистоту, даже если мы сексуально активны.
Это может помочь провести различие между наивностью и невинностью, или между изначальной невинностью, связанной с отсутствием опыта, и с более созревшей невинностью, которая существует одновременно с утонченностью и зрелостью. Этот последний вид невинности представляет собой достижение, в котором мы становимся мудрыми на путях мира, не впадая в цинизм.
Религии предоставляют крайний вариант этого архетипа в виде священного дурака, знающего, что нужно быть мудрым и разумным в жизни, но который выбирает персону наивности, выдающую лежащую в своей основе мудрость. Дурак также позволяет избежать цинизма тех, кто сдаётся требованиям быть реалистичным и избегает невиновности и её ранимости. Мир может лечить невинность, как будто бы она глупа, но религия даёт нам путь понимания глупости как глубокой опоры и знания.
Когда невинность испорчена, мы можем потерять не только наше чувство личной чистоты, но также и другие качества. Человек, сожалеющий о жизни с таким большим количеством сексуального опыта, может страстно желать бытия, в котором секс не столь доминирует и окружает, и, возможно, бездушности - для избавления от боли и ран. Мы можем ощутить потерю большей части себя, более широкого опыта и интересов, разных людей в наших жизнях. Чувство потери самого себя даёт некоторые указания на то, как дать ответ на эту сексуальную дилемму: путём расширения наших жизней, расширения наших интересов, связи с большим разнообразием людей и отказа от персоны, находящей обещание спасения в сексе.
«Невинность» означает «не быть раненым»; она не значит «не иметь секса». Мы восстанавливаем невинность, не позволяя себе быть столь ранеными, отказываясь от нашего привычного мазохизма, и чувствуя силу, необходимую чтобы жить творческой жизнью. Всё это сводится к реальному обновлению и вполне может сопровождаться глубинным чувством вновь выигранной невинности.
В современном мире дети рано теряют свою детскую невинность. Некоторые родители, признающие ценность чистоты и длительного детства, защищают детей, как долго как это возможно, от потери невинности, которая может случиться через секс, травму или сложности современной жизни. Но культура в целом, кажется, не подозревает о важности общества длительного и чистого детства, теряя своё признание целибата и целомудрия. Родители защищают невинность своих детей в связи со своим собственным лицемерием. Общество обязательно должно вовлекаться, но для своего соучастия ему следует дорожить невинностью и чистотой.
Опять же, секс не может быть отделен от общего пути нашей жизни. Если мы бесстыдны в бизнесе или политике, если СМИ представляют общественную жизнь лицемерных ценностей, и если мы не веруем в сформулированные нами идеалы, то эти теневые отношения, несомненно, затрагивают нашу сексуальность. Мы не будем способны найти невинность, которую так жаждем.
Невинность, как и следовало ожидать, разъедается и разлагается с годами, но та алхимия души, через которую мы становимся взрослыми и с помощью которой расширяется личность, необязательно влечёт за сбой утерю детства. Можно становиться взрослым и хорошо знать дороги этого мира без впадания в цинизм. Мы можем сочетать взрослую осведомлённость с детской простотой в позиции, не являющейся крайней ни в одном из направлений.
Как это ни парадоксально, невинность позволяет зрелости иметь глубину и сущность, ибо, если наша настойчивость быть реалистичными и опытными содержит какое-либо противостояние детской открытости, то наша зрелость не будет подлинной. Это будет просто путь избежания качества юношеской неопытности, не имеющий какой-либо ценности сам по себе. Защита от невинности добавляет зрелости невротическую склонность, тогда как творческое напряжение между знанием и незнанием, между невинностью и опытом, сотворяет интересную и комплексную личность.
Некоторые люди, кажется, думают, что интеллект должен быть циничным, а невинность представляет собой простое незнание. Они равняют мудрость с тёмным, подозрительным, параноидальным взглядом на жизнь, и с другой стороны идентифицируют невинность с наивностью. Такое отношение переносится в культурные соображения по поводу секса. Может показаться, что иметь сложную сексуальную жизнь – это мудро и опытно, а когда отношения заканчиваются, можно подумать о быстром нахождении нового любовника. Может быть стыдно быть целомудренным и пребывать в целибате.
Занятие любовью может быть опытным и невинным. Полиморфная игра в сексе даёт невинности соответствующую среду и поэтому поддерживает её. Ценность в сексе - это эксперимент, уделение изрядного количества времени на прелюдию, используя воображение, и использование возможности для нециничного юмора и непристойности, возможность игриво переступить правила приличия и ответственности. Конечно, мы должны быть ответственными по поводу беременности, болезней и эмоций наших партнёров, но примыкание к этому необходимому и значимому чувству ответственности, и его дополнение – суть дух игры.
Однажды я давал серию лекций для психиатров, когда один мужчина поднялся и обобщил свои впечатления за неделю в лекционном зале. Часть своего времени, по его словам, он провёл в медитации и собирая скелеты и кости на пляже. С другой стороны, он и его жена впервые занимались любовью в довольно общественном месте, явно наслаждаясь детской трансгрессией пристойности и спонтанностью всего этого. Его история, тепло принятая его коллегами, представляла собой сказку Фрейда о двух принципах: жизни и смерти. Я подозревал парадоксальность и близкую связь между его интересом к трупам, которые он находил и его восторгом своим телом и телом своим жены. Невинность и опыт, детство и зрелость, жизнь и смерть – всё инкапсулируется в сексе.
Возможность целомудренного общества
Целибат может принять форму сухого, оборонительного избегания секса или фанатичного морального антагонизма по отношению к нему, тогда как целомудрие может быть преисполненной страхом самозащитой. Оба отношения могут также быть надменными, высокомерными или являться частью жизнеотрицания, гнетущей философии или политической повестки дня.
Никакой подвох никогда не сможет отделить чувственность от чистоты. Дух целомудрия и целибата может многое предложить в разгар чувственной и сексуальной жизни, тогда как для тех, кто выбрал жизнь холостяка, имеют место тонкие формы секса. Я знаю нескольких монахинь и священников, полностью посвятивших свои жизни целибату и обнаруживших способы вплести в моменты такого стиля жизни чувственную близость, которая с внешней стороны может проявляться как противоречие их обетам. Буквальные холстяки обычно нуждается в развитии сексуальной утонченности, тогда как остальные из нас должны работать над поисками реальной невинности.
Дух чистоты также может проявляться (возможно неожиданно), во время занятия любовью, когда человек чувствует потребность накрыть своё или другое тело или воздержаться от определённых действий. Человек просто пребывает в тесной связи со своей природой, проводя различие между таким испытанием и тревогой. Я подозреваю, что учитывая культурную нехватку утонченности по поводу целомудрия и его рабское положение по отношению к нормальности, нашей тенденцией может быть объяснение всех сексуальных запретов как проблем эго.
Чистота может быть формой глубоко укоренённой сдержанности, которая говорит нам что нечто неправильно или что мы собираемся зайти слишком далеко в определённом направлении. Я работал с мужчинами и женщинами, у которых были любовные истории, подошедшие к такой точке, где один из партнёров более не мог выдержать ощущение бытия предателем в браке. Они чувствовали сильную потребность иметь чистую совесть и признавались своим супругам в качестве способа получения облегчения. Другие знакомые мне мужчины и женщины входили в отношения, где секс был очень агрессивный и экспериментальный, и они наслаждались им, но затем наступал момент, когда исчезала радость. Тогда они жаждали некоторой чистоты и иногда было трудно убедить своих партнёров в том, что их внезапная сдержанность возникает не из страха, но из глубинной потребности в безупречном сексе.
Общество имеет столь много проблем с нахождением сексуальной чистоты в индивидуальном качестве. Наглядная сексуальность широко распространена, и кажется несоответствующей сексуальной чистоте, которая не является моралистичной или ханженской. Может быть порнография неправильна именно в том, что не имеет в себе достаточно чистоты. Голливуд также не кажется достаточно свободным от невроза, чтобы сделать фильм с невинностью, но без наивности.
Короче говоря, нам нужны богатые и содержательные образы сексуальной чистоты. В противном случае, мы продолжим думать о чистоте как о проблеме или как о тревожном и ненужном сдерживании. Мы можем найти срединный путь между морализмом и потворством, утонченную признательность за то, что на Востоке может именоваться плодотворной пустотой внутри секса, подтверждая потребность души в эротической чистоте и чистом эросе.
http://www.castalia.ru/perewody/posledovateli-yunga-perevody/2234-tomas-mur-dusha-seksa-glava-9-radost-tselibata-tonkie-vyirazheniya-seksualnosti.html