byddha_krishna1958

Чудные крылья

Лишь спустится мрак ночной,
Я окошко отворю,
И на млечный путь смотрю
С ожиданьем и мольбой.
Как дорога та светла!
Чтобы дух взлететь к ней мог,
Два чудесные крыла —
Ум с любовью — дал нам Бог,
Распахну-ж их широко,
И помчусь я далеко,
И сольёт с природой вновь
Душу, разум и любовь

Один из первых немецких романтиков, великий поэт и философ Новалис (Фридрих фон Харденберг) представлен в новой книге коллекции "Rosarium" избранными переводами Владимира Микушевича. Наиболее значительные из малых произведений Новалиса - "Гимны к ночи", "Ученики в Саисе" и эссе "Христианство и Европа" - публикуются полностью. Предваряет книгу эссе В.Микушевича "Тайнопись Новалиса", где анализируются "корни" писателя, уходящие в творчество величайшего из немецких мистиков - Якова Беме.

Произведения Жерара де Нерваля, собранные в настоящей книге, раскрывают духовную суть этого писателя - эрудита и визионера. В составе издания, кроме опубликованных ранее глав из "Путешествия на Восток", впервые печатаются написанные Нервалем биографии известных масонов ("Жак Казот", "Калиостро"), статьи и заметки на религиозно-философские темы, повесть "Аврелия" - своего рода мистический дневник блужданий по "иным" мирам. Переводы стихотворений из циклов "Химеры" и "Новые химеры" выполнены специально для этой книги.

Новалис - псевдоним Георга Филиппа Фридриха фон Харденберга, немецкого поэта и философа, представителя раннего немецкого романтизма. Он родился 2 мая 1772 года в родовом имении Обервидерштедт, около Мансфельда, в благочестивой семье. В 1790-1791 гг. учился в университетах Йены, Лейпцига, Виттенберга, где постигал философию и юриспруденцию; позже, видя себя преемником отца на должности управляющего Саксонскими соляными копями, изучал экономику и горное дело во Фрайбурге. Во время учебы в Йене Новалис сблизился с литературным кружком, душой которого были братья Шлегель; в него входили также философы И.Г.Фихте и Ф.В.Шеллинг и поэт Л.Тик. В "Атенеуме", влиятельном журнале, издаваемом Шлегелями, Новалис опубликовал сборник блестящих афоризмов "Цветочная пыльца" (1798) и прозаическую версию "Гимнов к ночи" (1880). Особое место в творчестве Новалиса занимает неоконченный роман "Генрих фон Офтердинген" (1802); чрезвычайно важна его в корне новая концепция языка, нашедшая выражение в этом романе и во фрагменте "Монолог" (1798). Взгляды Новалиса на природу поэзии и использование языка оказали мощное воздействие на французских символистов и всю поэзию ХХ в. Творчество Новалиса включает в себя незаконченный философский роман "Ученики в Саисе" (1802), сборник религиозных стихов "Духовные песни" (1802), философско-культурологическое эссе "Христианство, или Европа" (1799); а также теоретические работы о поэтике, особенно "Сказки", в посмертно опубликованных "Фрагментах" и "Дневниках". Умер Новалис 25 марта 1801 года, в своем имении, в Вейсенфельсе

В центре данного биографического повествования - жизнь и творчество Фридриха фон Гарденберга (1772 - 1801), больше известного под псевдонимом Новалис. Друг Шлегелей и Тика, один из йенских романтиков и даже `император романтизма`, как назвал его Гете, автор удивительных `Фрагментов`, столь же отрешенно - метафизических, сколь и поэтически - страстных, всей своей недолгой, но необыкновенно насыщенной жизнью Новалис пытался соединить в одно неразрывное целое два мира: здешний, земной, и потусторонний, небесный. Книгу завершают `Афоризмы и фрагменты` `немецкого Паскаля` и лирико - философский комментарий к ним.

Новалис. Фрагменты

Поэзия на деле есть абсолютно-реальное. Это средоточие моей философии.
Чем больше поэзии, тем ближе к действительности.

     Поэзия - героиня философии. Философия поднимает поэзию до значения
основного принципа. Она помогает нам познать ценность поэзии. Философия есть
теория поэзии. Она показывает нам, что есть поэзия, - поэзия есть все и вся.

     Разобщение поэта и мыслителя - только видимость, и оно в ущерб обоим.
Это знак болезни и болезненных обстоятельств.

     Придет прекрасная пора, и люди ничего читать другого не будут, как
только прекрасные произведения, создания художественной литературы. Все
остальные книги суть только средства, и их забывают, лишь только они уже
более не являются пригодными средствами - а в этом качестве   книги
сохраняются недолго.

     Поэт постигает природу лучше, нежели разум ученого.

     Поэт и жрец были вначале одно, и лишь последующие времена разделили их.
Однако истинный поэт всегда оставался жрецом, так же как истинный жрец -
поэтом. И не должно ли грядущее снова привести к старому состоянию вещей?

     Мир человеческий есть всеобщий орган богов - поэзия соединяет их так
же, как она соединяет нас.

     Чувство поэзии имеет много общего с чувством мистического. Это чувство
особенного, личностного, неизведанного, сокровенного, должного раскрыться,
необходимо-случайного. Оно представляет непредставимое, зрит   незримое,
чувствует неощутимое и т. д. Критика поэзии есть вещь невозможная. Трудно
уже бывает решить, - а это единственно и поддается установлению, - является
ли что-либо поэтическим или нет. Поэт воистину творит в беспамятстве, оттого
все в нем мыслимо. Он представляет собою в самом действительном смысле
тождество субъекта и объекта, души и внешнего   мира.   Отсюда   смысл
бесконечности прекрасной поэмы - вечность. Чувство поэзии в близком родстве
с чувством пророческим и с религиозным чувством провиденья вообще. Поэт
упорядочивает, связывает, выбирает,   измышляет,   и   для   него   самого
непостижимо, почему именно так, а не иначе.

     Не должны ли основные законы воображения быть противоположными (не
обратными) законами логики?

     Абсолютизация,   придание    универсального    смысла,    классификация
индивидуального момента, индивидуальной ситуации и т. д. составляют существо
всякого претворения в романтизм (см. "Мейстер" {2}, сказка).

     Это в высшей степени понятно, почему к концу все претворяется в поэзию.
Разве и мир к концу не претворяется в душевность?

     Только индивидуум интересен, отсюда все классическое не индивидуально.

     Поэзия растворяет чужое бытие в своем собственном.

     В истинных поэмах нет другого единства, кроме единства душевного
настроения.

     Совершенная вещь говорит не только о себе, она говорит о целом мире,
родственном ей. Над каждою совершенной вещью носится как бы покрывало вечной
девы, и от легчайшего прикосновения оно превращается в магический туман, из
которого для провидца возникает образ облачной колесницы. Не только самое
античность созерцаем мы в античности. Она есть сразу и небо, и подзорная
труба, и неподвижная звезда, -   следовательно,   подлинное   откровение
высочайшего мира.

     Не слишком верьте тому, что античность и все совершенное созданы. В
такой же мере они созданы, как условленный знак милого друга в ночи создает
образ возлюбленной, как искра создается прикосновением к проводу или же как
звезда создается движением в нашем глазу.

     С каждой чертою свершения создание отделяется от мастера -   на
расстояние пространственно неизмеримое. С последнею чертою художник видит,
что мнимое его создание оторвалось от него, между ними мысленная пропасть,
через которую может перенестись только воображение, эта тень гиганта -
нашего самосознания. В ту самую минуту, когда оно всецело должно было стать
собственным его достоянием, оно стало чем-то более значительным, нежели он
сам, его создатель. Художник превратился в бессознательное орудие, в
бессознательную принадлежность высшей силы. Художник принадлежит своему
произведению, произведение же не принадлежит художнику.

     Истинный поэт всеведущ; он действительно вселенная в малом преломлении.

ДАЛЕЕ ЗДЕСЬ

http://lib.ru/INOOLD/GARDENBERG/novalis_fragments.txt