Стоп-кадр. Шедевр Веласкеса.

[byddha_krishna1958]

"Менин" Веласкеса познакомят с "дальними родственницами"

Картина американского художника Джона Сарджента "Дочери Эдварда Дарли Бойта" (The Daughters of Edward Darley Boit, 1882) на время переедет из Бостонского музея изобразительных искусств в мадридский Прадо. Там ее впервые будут демонстрировать вместе с "Менинами" (1656), шедевром Диего Веласкеса, который вдохновил Сарджента на его работу. Об этом пишет The Art Daily. В центре обеих картин находятся меленькие девочки: пятилетняя инфанта Маргарита Тереза Испанская ("Менины") и четырехлетняя Джулия Бойт (полотно Сарджента). Известно, что в 1879 году американский художник был в Испании и работал в Прадо, изучая творчество Веласкеса. Сарджент подарил свою картину другу, художнику Эдварду Бойту. После смерти последнего его дочери, изображенные на картине, передали полотно музею. С тех пор картина редко покидала Бостон; в Прадо ее вывезли в рамках проекта "Приглашенная картина" (The Invited Work).

Comments

[bydda-krishna.livejournal.com]

Веласкес ограничивается лишь такой степенью выписанности всех
форм, при которой глаз угадывает то, что лишено отчетливости, но не
может рассмотреть точно подробности и меняющихся в пространстве
очертаний. Передача не отдельного образа, а сложной многофигурной
картины, как единого целого, достигнута в “Менинах” с
непревзойденным совершенством.
Автопортретное изображение Веласкеса (наверное, он смог
исполнить его при помощи зеркала) и инфанты с окружающей ее свитой,
которую он мог писать прямо с натуры, трактованы единым “почерком”
так, что в живописно-пластической манере нет никакого разнобоя. Это
дало повод предполагать, что Веласкес писал не только себя, но и
все остальные фигуры “Менин” не прямо позирующими с натуры, а
отраженными в большом зеркале. Кроме того, в “Менины” зеркало
введено специально, чтобы через него указать на пространство,
существующее перед картиной, где находятся король и королева;
скорее всего, они позируют Веласкесу, в то время как Маргарита и ее
приближенные и не думают о художнике, занятые повседневной жизнью.
В эстетических воззрениях того времени сравнение силы живописи с
зеркальным отображением рассматривалось как похвала мастерству
художника. Так, в своих стихах, посвященных Веласкесу, Кеведо
писал: “Где живопись? Все кажется реальным. В твоей картине, как в
стекле зеркальном”.
Свобода построения композиции служит тому, что впечатление
мгновенно зафиксированного случайного момента реальной жизни
непреодолимо. Возможно, художник хотел остановить мгновение жизни –
задолго до изобретения фотографии.
Изображенная сцена – объективный мир, существующий независимо
от восприятия мастера, но переданный фактически как чувственно
воспринятое художником явление. И различное восприятие объективно
однородных форм наглядно передано разным звучанием цвета, разной
живописной манерой трактовки формы – от светлой фигурки инфанты до
темного силуэта придворного на фоне светлой двери, от трепетных, но
различных деталей в облике близких персонажей до мягкой тающей
неопределенности фигур второго плана и эскизной незавершенности
форм намеченного темным пятном силуэта, поставленного в контур в
ярком пролете двери. Еще никто не осмеливался показать так
королевский дворец и его обитателей. Сдернут покров внешнего
блеска, ничего не осталось от величия, ослепляющего воображение.
Повседневная жизнь дворца обыденна и незначительна, как обыкновенны
и незначительны люди, его населяющие.