Как известно Госнаркоконтроль потребовал изъять книги, которые по их мнению пропагандируют наркотики.
Опять те же грабли...
Воевать с книгами легче всего. И, конечно, это легче, чем по настоящему противостоять наркодиллерам.

1. Агеев М. Роман с кокаином. ХОРОШАЯ ИНТЕРЕСНАЯ КНИГА.

"Роман с кокаином" - одно из самых выдающихся произведений русской литературы XX века. Многие годы авторство романа приписывалось Владимиру Набокову, великому литературному мистификатору. Но вот истина восторжествовала: выяснилось, что за псевдонимом М.Агеев скрывался талантливый русский писатель Марк Леви.
Тема его творчества во многом близка Набокову - поиск тонкой грани, разделяющей любовь и порок, целомудрие и распутство. Роман, написанный на пределе искренности, издан во многих странах мира.

2. Айлетт С. Шаманский космос
3. Баттс К. Ибица
4. Баттс К. Ибица – это глагол.
5. Берроуз У. Джанки. Гомосек.
6. Блинкоу Н. Наркосвященник
7. Вулф Т. Электропрохладительный кислотный тест
8. Гайдук Д. Джунгли  Джатаки
9. Гайдук Д. Растманские сказки и всё такое
10. Гарленд А. Пляж
11. Горалик Л., Кузнецов С. Нет.
12. Гостева А. Travel ангец
13. Гринспун Л., Бакалар Д.Б. Марихуана: запретное лекарство
14. Гроф С. За пределами мозга ГЕНИАЛЬНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ

Книга известного американского ученого, доктора медицины Станислава Грофа — документальное отображение и систематизация огромного числа наблюдений в изучении неординарных состояний сознания

15. Гроф С., Хелифакс Д. Человек перед лицом смерти ОТЛИЧНАЯ КНИГА
КНИГИ ГРОФА РЕКОМЕНДУЮ ВСЕМ. К НАРКОМАНИИ ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ.

Изучение смерти имеет ключевое значение для осознания психических процессов. Без близкого знакомства с переживанием смерти и процессом смерти-возрождения невозможно понять религию, мистику, шаманизм, мифологию. Согласно различным мистическим школам, люди, пережившие смерть или смертельную опасность и возвратившиеся к жизни, называются дважды рожденными. Соприкосновение со смертью изменяет отношение к ней независимо от того, является ли данное соприкосновение чисто символическим или же происходит в действительности, например, в результате несчастных случаев либо в ходе событий, приводящих к реальной клинической смерти.

16. Колин М. Измененное состояние
17. Кроули А. Дневник наркомана
18. Кузнецов С. Семь Лепестков
19. Лири Т. Семь языков Бога ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНО. НИКАК НЕ ЗАВЛЕКАЕТ В ПАУТИНУ НАРКОЗАВИСИМОСТИ.
20. Лири Т., Метцнер Р., Олперт Р. Психоделический опыт. Руководство на основе РЕВОЛЮЦИОННОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Настоящее издание составлено на материале "Тибетской книги мертвых". Авторы внесли существенный вклад в толкование "Тибетской книги мертвых". Они показали, что эта книга предназначена не для мертвых, а для живых.

21. Морозов А.И. Разведение грибов. Мицелий.

22. Перес-Реверте А. Королева Юга.

23. Пьонтек Т. Героин
24. Сборник рассказов «Диско 2000»
25. Собрание воспоминаний «Тимоти Лири. Искушение будущим»
26. Соколов Д. Психогенные грибы
27. Стивенс Д. Штурмуя небеса
28. Тэлвелл М. Корни травы
29. Уэлш И. На игле
30. Уэлш И. Порно
31. Уэлш И. Эйсид хаус
32. Уэлш И. Экстази
33. Фаррен М. Джим Моррисон после смерти
34. Филипп Дик. Помутнение

Филип Киндред Дик

США, 16.12.1928 - 2.3.1982

Выдающийся американский фантаст, чье творчество оказало значительное влияние на развитие всей англоязычной НФ во второй половине XX в. Родился в Чикаго. Отучился семестр в университете Беркли (Калифорния), после чего бросил учёбу и пошел работать в магазин грампластинок. Вёл передачу на радио. В фантастике дебютировал в 1952 году. Первая публикация - "Там простирается Вуб" (1952; рус. 1992). Был пять раз женат, большую часть жизни провел в Южной Калифорнии. Участник различных общественных организаций, от "Института защиты животных" до "Писатели-фантасты Америки". Автор более 30 романов и 110 рассказов. Пять его произведений экранизированы, есть фильм по роману «Помутнение». Один из наиболее влиятельных американских фантастов, подготовивших и возглавивших американскую ветвь "новой волны".

Лауреат премий

1963 Hugo Award за роман "The Man in the High Castle"
1967 British Science Fiction Award за роман "The Three Stigmata of Palmer Eldritch"
1975 John W. Campbell Memorial Award за роман "Flow My Tears, The Policeman Said"
1979 British Science Fiction Award за роман "A Scanner Darkly"

35. Хантер С.Томпсон. Страх и отвращение в Лас-Вегасе
36. Хелл Р. Погнали
37. Шульгины А. и Э. Фэнэтиламины, которые я знал и любил

Боимся самих себя

http://www.vz.ru/culture/2009/11/11/347442.html

Составление запретительных списков стало русской национальной забавой

Это стало уже тенденцией. То тюменский юрист потребует привлечь Бориса Гребенщикова за пропаганду наркотиков. То по тому же обвинению прокуратура изымет из продажи книгу Александра Никонова «Апгрейд обезьяны». Теперь вот история с орской библиотекой и ее «наркотическим» книжным фондом. Если бы все наркоманы были такими грамотными и продвинутыми, как кажется чиновникам, Россия вновь стала бы самой читающей страной в мире. Но наркотики тут ни при чем. Не наркотиков мы боимся. Боимся самих себя.

Не так уж важно, от кого именно исходил список книг, которые запрещено выдавать орским читателям: от Наркоконтроля (представитель ФСКН официально заявил, что никакого списка не рассылалось), от местных органов или от кого-то еще.

Сами оренбургские наркополицейские настаивают, что акция по изъятию из библиотеки «наркотической» литературы была проведена в рамках профилактической работы. Да, наверное, так оно и было. Сугубо местная инициатива. Но ведь и остальные запреты тоже исходили не от Медведева с Путиным. Что, пожалуй, еще печальней. Местную инициативу не спишешь на «кровавый режим». Местная — значит, наша. Отражающая настроения общества.

Настроения эти очевидны: взять и что-нибудь самим себе запретить. Говорить, читать, петь, писать книги. Короче, высказываться и думать. Ведь если каждый начнет говорить, что вздумается, это что же тогда получится… Ничего. По крайней мере, ничего страшного. Чиновники явно преувеличивают воздействие печатного слова на население.

Хорошо помню свой визит в славный город Орск. Это было около 20 лет назад. По улицам ходила рабочая молодежь, одетая по последней моде: костюм-тройка на голое тело. В левом верхнем кармане вместо белоснежного носового платка, как у американских гангстеров, лезвие опасной бритвы.

Табака в городе не было. На рынке в жестяных банках из-под консервов продавали чинарики. На дискотеках подташнивало от запаха анаши. В подвалах варили нечто внутривенное. И так далее.

Вряд ли все это – от чтения книг Уэлша и Гарленда. Или каких-нибудь других. Скорее уж, от близкого соседства со степью, где произрастают естественные наркотики. От скуки, от нищеты, от собачьей жизни.

На весь Орск, как мне сказали, было тогда три хиппи. Мне стало интересно, нас познакомили. Этих троих постоянно били, что вполне естественно для хиппи в провинциальном рабочем городе. Зато как раз именно они слушали «Аквариум» и читали Керуака. А вот наркотиков не принимали. Никаких.

Конечно, с тех пор многое изменилось. Жизнь стала богаче и разнообразнее. Даже в Орске. Но я по-прежнему уверен, что гопники не читают книг. Трудно себе представить «пацана с раёна», который способен разобраться в трудах Тимоти Лири или Александра Шульгина. Тем более Станислава Грофа.

Другое дело — в Соединенных Штатах. Там даже бомжи начитанные. Я не шучу. Такого количества бродяг и торчков, как возле публичной библиотеки Сан-Франциско, я не видел никогда в жизни. Они сидят на ступеньках, спят у входа на кучах голубиного помета и даже заходят внутрь. Никто их не останавливает. И никто не запрещает брать с полок издания Филиппа Дика или Берроуза. Вдоволь начитавшись Берроуза, они выходят в даун-таун и бродят, как призраки, в зарослях небоскребов. Довольно мирно, кстати. На прохожих не нападают.

Я не говорю, что всё это хорошо. Это плохо. Но это их выбор. Эти люди стали такими по собственной воле, а не под воздействием обстоятельств или пропагандистской литературы.

Полиция уже давно не обращает на них внимания. Никому и в голову не придет арестовывать их или пинать сапогом в лицо. Пока человек не замечен в криминале (а наркотики в Калифорнии криминалом признаются весьма условно), то есть пока он наносит вред окружающим, его считают безопасным для общества.

И еще одна деталь. Калифорнию называют самым политически активным и самым либеральным штатом во всей Америке. Значит, мозги у них не полностью одурманены. Как минимум…

Перед нами две крайности: все можно и ничего нельзя. И так плохо, и так, мягко говоря, не идиллия. Между этими полюсами — простор для компромиссов. Каждый шаг по шкале от «нельзя» к «можно» говорит об уровне свободы, которую общество может себе позволить. О той степени свободы, которая необходима и достаточна. То есть безопасна.

Кинемся ли мы колоться, прочитав «Голый завтрак»? Устроим ли сексуальную оргию, прочитав роман Виржинии Депант «Трахни меня» (именно эта книга была изъята из магазина «Фаланстер» в ходе прокурорской проверки)? Организуем вооруженное восстание после прочтения очередного труда Лимонова?

Если да, то правы люди, приславшие запретительный список орской библиотекарше. Так с нами и надо. А вдруг – нет? Страшно даже подумать. Вдруг мы уже достаточно цивилизованы и воспринимаем книги не как прямое руководство к действию, а как повод задуматься над своей жизнью? То есть сначала думать и только после этого – делать.

Это трудно. У некоторых получается, у некоторых еще нет. А пока нас тестируют, проверяют на вшивость. Как скажем, так и будет. Странно привыкнуть к этой мысли, но все зависит именно от нас, а не от мифических вышестоящих органов. Я уверен, что если бы библиотекарша не вывесила у себя в блоге информацию о «наркотическом списке», через пару месяцев он стал бы обязательным для всех российских библиотек.

Но она вывесила, журналисты заметили, поднялся шум, и теперь никакого списка не существует. Значит, уровень свободы немножко повысился. По крайней мере, не понизился. По-прежнему можно читать, думать и разговаривать. Но он понизится, обязательно понизится, если мы будем бояться самих себя.

Текст: Ян Шенкман