На вершинах. Моя Безумная любовь

[byddha_krishna1958]

"Для характера творчества Моррисона немалое значение имела и первая книга Ницше «Рождение трагедии из духа музыки», где немецкий философ определял два основных начала в культуре: аполлоническое и дионисийское. Первое — созерцательность, покой, разум. Второе — экстаз, магия, стихия. Джим не только предпочитал второе, но даже заявлял, что он сам — живое воплощение бога Диониса. Как-то он заметил в интервью о своей группе: «Нам никогда не удавались дневные выступления. Мне кажется, нам необходима ночь и своего рода театральная атмосфера для работы. В дневном свете есть что-то, что рассевает магию».

Но его «дионисизм» переходил все границы. Запои и пьяные выходки, демонстрация со сцены половых органов стали рабочими буднями рок-звезды. На него было заведено около 20 дел о нарушении правопорядка. Но он продолжал верить, что такой способ постижения реальности наиболее приемлем для поэта.

А именно поэтом считал себя Джим Моррисон в первую очередь. "

Константин Рылёв Все человеческое… Все человеческое уходит с ее лица. Скоро она исчезнет в холодной растительной гуще. Останься! Моя Безумная любовь! Я не приду никогда... I Я не приду никогда, Я никогда не приду. В бездну, где под винным дождем ястреб зерна клюет. Весь труд лжив. Суета рассыпается в тающем брюхе. Плавится сила в улыбке скупой... Оставляя лишь камни под солнцем. II Теперь ты ушла одиноко в пустыне бродить и я остался один в городской тишине, где девушка в черном подходит к машине, и нехотя ищет ключи; Теперь когда ты ушла, или растаяла, я сижу и, слушая транспорта рев, зову в эту тихую, злобную комнату мертвую тень – силуэт напоминающий Время. Взлет и паденье! Паденье и взлет! Словно больной электрический сон. В унылом краю, где каждый жаждет любить ее плоть. Они опустошат ее жизнь как сердце актера, вопьются ей в душу со всех сторон, выплавляя для меня ее образ. Так мне и надо – величайшему из людоедов. О усталое будущее, дай мне уснуть... Пусть продолжится хворь. Дикое пламя… Дикое пламя, прощаясь Разыщет губ сухих поцелуй. Оградить мой... Оградить мой священный огонь Я хочу. Быть простым, черным и чистым В тусклом «ничто». Прошу – Зеленое море, Дымку – как для ребенка сладость Рождественских снов без пробуждения. Ангел бегущий… Ангел бегущий В лучах света По комнате Призрак спереди Тень сзади нас И каждый раз остановка Падение Появление дьявола… Появление дьявола у канала в Венеции. Пробегая, видел я Сатану или Сатира возле себя – тень во плоти моей внутренней сущности. Бегущей, Знающей. Спичечный коробок… Спичечный коробок, Неужели ты реальнее меня? Я сожгу тебя, и выпущу на волю. Рыдания горькими слезами. Чрезмерная осторожность – Я не забуду. Пустыня... Пустыня – алая, ярко голубая и болотно зеленая. Пустое зеркало. Пруд серебристый. Вся Вселенная – единая плоть. Это мой лес... Это мой лес – проволочное море. Гоготанье видений – мое пламя. Деревья – люди, изобретатели. Племя фермеров в воскресный день. Боги – директора. Фотоаппараты, греческие кентавры во вспышке: спускаются тихо, величественно ко мне – как сказочный клоун в гигантский глаз солнца. Большая опасность – там в изгибе бедра. Карающий палец – хозяин. http://vladivostok.com/speaking_in_tongues/Morris6.html#Я  Эта запись была отложена. Автор в данный момент не находится в Интернете