byddha_krishna1958

Loving Couple (Mithuna), 13th century. India (Orissa).
Эстер Хардинг
Женские мистерии
Лунные жрецы и жрицы (продолжение)
Фаллический бог Фаллас являлся не конкурирующим божеством, но скорее связанным с богиней. Каждый нес символ фертильности, но только когда они объединялись в своих функциях, совершалась «мистерия». Похожая связь видна и в случае с другими лунными богинями. Например, любовником Селены был Пан, и недавно в Акрополе был обнаружен туннель, ведущий из храма Афродиты вниз, к храму Эроса. Было поверие, что ночью девы спускаются в этот туннель, принося туда священные объекты. Без сомнения это представляет из себя святой союз или брак между Эросом и Афродитой.
Сейчас эти три бога — Приап, Пан и Эрос - все являются фаллическими, или эротическими богами. Они не имеют того же значения, как боги Таммуз, Адонис и Аттис, являющиеся богами растительности. Когда им поклоняются одновременно с лунными богинями, то этот обряд не означает удобряющую силу луны в браке с плодородной землей, а скорее союз маскулинной сущности с фемининной силой.
Та же идея, что божественная сила проявляется через объединение мужчины и женщины, выражалась в символе, который часто мы находим в образе богини Кибеллы, одной из форм Магна Деа. Она представлена как растущая луна в вечном соединении с солнцем. Похожий символ в наше время можно найти на Целебес. Это итифаллический бог[4], которому поклоняются как верховному божеству. Ему, как Фалласу в храме Весты, служат жрицы. Его верховная форма — соединение лингама и йони (мужские и женские гениталии). Его главный праздник приходится на первое полнолуние после Рамадана. В этот день отмечается его соединение с луной, ведь Рамадан — это пост в честь оплакивания Таммуза, сына Иштар, который умер и попал в подземный мир. Праздник фаллического бога на Целебес означает, что Бог воскресает в первое полнолуние, в момент соединения мужской и женской силы. Бог представлен не как уже существующий, будь то эрегированный фаллос или все-охватывающая женщина, но начинающий сиять лишь в момент соединения, в акте, через который высвобождается напряжение и протекает энергия.

Для символизации этой божественной истины, этого соединения мужского и женского, союза маскулинного и фемининного аспектов, женщины во время посвящения в мистерии Великой Богини приносили в жертву свою девственность, вступая в иерогамос, священный брак, иногда совершаемый со жрецом, как представителем фаллической силы бога, иногда с самим фаллическим образом и иногда с любым незнакомцем, который проводил ночь в храме.
В этом выборе партнера в священном браке мы явно видим попытку совершить имперсональный ритуал. Сперва это был жрец, считавшийся не человеком, как обычные мужчины, но инкарнацией бога, в других случаях использовалось изображение фаллоса бога. В этом обряде совершенно не было личного подтекста. Когда «незнакомец» играл роль жреца или бога, имперсональность ситуации также являлась очевидной. Обряд совершался между двумя людьми, никогда не встречавшимися раньше, и которые больше никогда не увидятся. Незнакомец должен был уйти до наступления рассвета. Так соблюдался безличностный, или божественный аспект обряда.
Так что девственницы-жрицы, служащие лунной богине и одновременно являющиеся культовыми проститутками, иеродулами — это очень распространенное явление. В храмах Иштар их звали Девы-Радость, и слово Иштариту, применявшееся к ним, эквивалентно греческому «hierodule», означавшему «культовая проститутка». В некоторых местах такие жрицы вступали в связь только с мужчинами, представляющими лунного бога, например, Весталки считались женами царей. Но более часто священный брак совершался с любым мужчиной, стремившимся соединиться с богиней. Священный брак такого рода возможно составлял часть посвящения мужчины в мистерии богини.
Жрицы обычно служили Богине всю жизнь. Они оставались в святилищах и совершали сексуальные обряды, как это было предписано, в дополнении к своей основной функции поддерживания священного огня и исполнения водных ритуалов. Они не вступали в светские браки. Они были девственницами. Однако были и другие женщины, не посвящающие себя религиозной жизни, но вынужденные отдаться в храме хотя бы раз в своей жизни.
В своей Истории Геродот пишет: «Самый позорный вавилонский обряд — совершаемый каждой женщиной на земле раз в ее жизни - это оказаться в храме любви и вступить в связь с незнакомцем... мужчины проходят мимо и совершают свой выбор. Здесь не важны деньги; женщина никогда не откажет, это будет грехом, ведь такие деньги являются священными. После соития, исполнив священный долг богине, она уходит домой и затем уже ни за какие деньги не овладеешь ею вторично. Красавицы и статные девушки скоро уходят домой, а безобразным приходится долго ждать, пока они смогут выполнить обычай. И действительно, иные должны оставаться в святилище даже по три-четыре года. Подобный этому обычай существует также в некоторых местах на Кипре.»
Обряд храмовой проституции особенно практиковался среди женщин царского рода Греции и Малой Азии. Царь считался воплощением бога, и его сестры и дочери, становясь жрицами и обручаясь с ним, проживали так миф о союзе Афродиты с Адонисом. Ведь отношения бога и богини были «ключевыми для распространения животных и растений; и, более того, сказочный союз божественной пары моделировался на земле реальным, хотя и временным союзом людей в святилище богини для того, чтобы утвердить плодородие земли и размножение людей и животных.»[5] Также и в Вавилоне девушки из благородных семей занимались проституцией в храмах Анахита, Маздийской лунной богини, отдавая ей первые плоды своей женственности.

Когда в поздние времена в Греции стали негативно относится к такого рода сексуальной активности (по крайней мере по отношению к женскому полу), женщинам, идущим в храм богини, чтобы исполнить древний обряд, позволялось вместо девственности пожертвовать своими волосами, что означало символическую замену своей женственности. Но они все же проводили ночь в храме, так как это являлось данью изначальному обряду.
В поклонении Кибелле этот символ растущей луны часто идет в вечном союзе с солнцем, там посвященный произносит следующее признание, записанное Клементом Александрийским
Я вкушаю из тимпана,
Я пью из цимбалы,
Я рождаю священный сосуд,
Я вхожу в брачный чертог.
Первые две строки несомненно относятся к совместной трапезе. То, что ели — это, по всей видимости, пирог из ячменного или другого зерна. Он символизирует тело бога, сына матери; напиток возможно был вином или кровью, или вином как символом крови. Верилось, что Лунный Бог обучил науке виноделия, а также тому, как выращивать зерно. Он сам и был плодом кукурузы, а в некоторых случаях считалось, что и виноградной лозы. Его кровь - вино. Возможно этот напиток был Сомой, вином богов, добытым из лунного дерева и чьим земным аналогом был интоксирующий напиток «сома», «хоама» или «моли». Третья строка «Я рождаю священный сосуд» относится к ketnos, вазе или котлу, разделенным на множество различных отделений, наполненных фруктами и зернами. В центре стояла свеча или факел, представляющий свет плодородия, чья сила побуждала расти все живое на земле.
Посвященный нес священный сосуд, таким образом принимая участие в службе священника или жрицы. Ваза или сосуд представляли собой матку Великой Матери, дарительницы всей жизни и роста, и часто использовались как символ или эмблема самой богини. Например, Деву Марию звали Священный Сосуд, Вместитель плодородной силы Святого Духа, от которого был рожден Христос. Исида символизировалась вазой с водой, где вода являлась плодородной силой Осириса, находящейся в Вазе Исиды, с помощью которой она проявлялась в материальной форме.
В этом обращении молящийся декларирует: «Я рождаю священный сосуд, я становлюсь вместилищем созидательной силы бога.» И исповедь заканчивается утверждением: «Я вхожу в брачный чертог»
Это несомненно глубокий значимый опыт. Его конкретность может оттолкнуть нас с нашей сознательной моралью и рациональным отношением, но мы не можем не оценить искренность тех, кто принимал участие в церемонии. Для них это была истинная иерогамия, священный брак. В нем они посвящали богине свою самую ценную функцию - репродуктивную силу, и признавали, что духовная реализация, достигаемая через соединение с божеством, была более важной, чем биологическое удовлетворение или обычная человеческая любовь.
С первого взгляда может показаться странным, что женщинам приходилось жертвовать своей невинностью ради богини любви. Можно было бы ожидать, что вместо требования этой жертвы богиня будет приносить своим преданным дары, усиливающие их привлекательность для мужчин. Фрейзер поднимает эту проблему и в ответ говорит: «Боги так же нуждаются в молящихся, как и молящиеся в них». Богиня, всемогущее божество плодородия, представляет творческий принцип, который находится во всем женском, и сила которого возобновляется благодаря служению, оказываемому ей в иерогамии, потому что когда женщины жертвуют свою феминную силу или отказываются использовать ее для личного блага, ее божественная сила усиливается. Это нелегко выразить в словах, это больше чувства, чем концепции, их нельзя ухватить рационально, но возможно интуитивно ощутить это как сущность или значение опыта, лежащего за исповедью: «Я рождаю священный сосуд. Я вхожу в брачный чертог». Тем не менее отношения между человеком и богами, которое искали древние, они звали Мистерии. Опыт — это мистерия, которая может быть понята только когда признается, что «боги» - это не существа, живущие вне человека, но они скорее являются психологическими силами или принципами, спроецированными на богов и персонифицированные «богами». Они заслоняют человека, но их корни находятся в скрытых глубинах человеческой психики.
В мистериях верховная жрица, представляющая Лунную Богиню, сама «вступала в брак» с мужчиной, представляющим мужской принцип, Приапического Бога. Пока в святом месте совершалась мистерия, в храме дежурили верующие. В завершении обряда жрица выходила из святилища, неся новый Священный Огонь, который только что родился благодаря обновляющей силе божества, и от этого нового огня зажигался огонь во всех домашних хозяйствах. Этот обряд напоминает похожую церемонию, совершаемую в пасхальную субботу в Иерусалиме.
Жрица Лунной Богини в дополнении к своему служению, где она представляла богиню в аспекте плодородия, должна также представлять ее в темных и деструктивных аспектах. Каждый год весталки бросали в Тибр двадцать четыре манекена, а в честь некоторых форм божества регулярно совершались жертвоприношения детей. Например, записано, что вокруг священного камня, представляющего богиню Астарту, были найдены сотни детских скелетов. Она была богиней свободной сексуальной любви и первенцы людей и животных приносились ей в жертву.
Верховная жрица кельтской лунной богини была обязана выступать в качестве палача, когда приносились человеческие жертвы. Она убивала жертву собственными руками. После битвы, например, приносились в жертву все пленные, их головы отрезали, а кровь собирали в серебряный котел. Один из таких котлов обнаружили в Ютландии и сейчас он находится в музее в Копенгагене. На нем видны оттиски фигур, изображающие не только сцены боя, но и Лунную Богиню, и жертвенные церемонии.
Серебряный сосуд назывался Котлом Регенерации. Это котел Лунной Богини — дарительницы фертильности и любви. Кровь, собранная туда, превращалась в регенерационный напиток, или ванну. Также описывалось, что котел должны были кипятить до тех пор, пока он приносил «три капли благодати вдохновения», так что это также сосуд вдохновения, дающий напиток типа сомы, упомянутой ранее. MacCulloch рассказал нам, что этот кельтский котел возможно является предшественником Святого Грааля из легенд о короле Артуре. Он говорит: «Так в Граале произошло смешение магического котла кельтского язычества и священной чаши Христианства, и получился совершенно уникальный и мистический символ» [6]
О Граале иногда говорят как о Чаше, в которой находится копье и постоянно капающая кровь; и иногда как о камне, или вновь как о посуде для хранения пищи. Он всегда ассоциируется с королем, который либо мертв, либо смертельно болен. Этот король зовется Рыбак. Его страна, как и он сам, больна, суха, бесплодна. Она называется Пустошь. В этой старинной кельтской легенде есть элементы, соответствующие важным деталям мифов о других лунных божествах.[7] Земли пусты, потому что Лунный Бог ушел в подземный мир и забрал с собой жидкость. Чаша, содержащая в себе кровь — это священный котел кельтской лунной богини. Выпить из этого сосуда — значит возродиться, возможно даже стать бессмертным. Как камень, Грааль несомненно является символом самой Лунной Матери, которой во многих древних религиях, как мы видели раньше, поклонялись в ее форме камня или конуса. Как посуда для хранения пищи, Грааль является символом Богини Сельского Хозяйства и Изобилия. В кельтской версии Король-Рыбак, хранитель Грааля, страдает от вечного недуга, будучи ни жив, не мертв, но находящийся где-то посередине между жизнью и смертью до тех пор, пока мистерия Грааля не будет открыта смертным человеком, который добьется этого благодаря своему мужеству и бесстрашию. Тогда Король-Рыбак возродится к жизни и Пустошь снова станет плодородной.
Такова легенда о Граале, и, как указывает Джесси Уэстон, это история инициации. [8] Во время испытания от героя требуется, чтобы он задал определенный вопрос, а именно «Что значат эти вещи и для чего они служат?». Невозможность сделать это означает, что мистерия продолжается в ее внешнем круге, но ничего не происходит, и земли остаются бесплодными. Но если вопрос задан и его значение осознается, тогда заклятие снимается, король исцелен, и мир и изобилие возвращаются на эти земли.
Есть очень интересный вариант этого архетипического события, записанный в истории об Исиде, где Манерос, Рыбак, падает в море и тонет. В этой легенде есть причина, по которой Рыбак мертв или смертельно болен. В легенде о Граале этот момент остается неясным, хотя в Вагнеровском Парсифале его состояние описывается как следствие отказа ради сохранения обета целомудрия. Манерос упал за борт из-за своей неспособности выдержать вид горя Исиды по мертвому Осирису; он не смог выдержать «трепета Богини».
Другой пример Котла Регенерации можно обнаружить у алхимиков, а также в китайских и индусских философиях. Верилось, что котел обладает силой превращать материальное в духовное, смертное в бессмертное. В нем варится напиток бессмертия и духовного возрождения, а также напиток вдохновения. Однако, его можно использовать и для изготовления зелий - магических, мощных веществ, не благоприятных, а вредоносных, так же, как ведьмы Средневековья варили любовное зелье, или лекарства для бесплодных женщин; или вместо этого могли произвести зловещие эффекты, такие как бури, болезни и даже смерть. Одна из причин необыкновенной выживаемости культа ведьм в Средние века, несмотря на резню, сжигание на кострах и мучения — это без сомнения вера женщин в то, что плодородие земель зависит от их действий. Их религия имела необычайную власть над ними. Ее символы возникли на очень глубинном уровне бессознательного, ибо, как свидетельствовали отчеты о ведьмах, они вдохновили сотни простых сельских женщин столкнуться с ужасной смертью, даже не дрогнув.[9]
Сексуальные обряды ведьм несли смысл соединения с божественной силой, а также являлись магическим ритуалом обеспечения плодородия. Но так как религия была уже заменена христианством, ее символика ушла в бессознательное и стала появляться оттуда в своей негативной форме. Фаллический бог в культе ведьм был не Светлым Сыном Лунной Матери, но был Сыном Тьмы, Дьяволом. Несмотря на это, обряды в его честь проводились на на новолуние и полнолуние. В эти обряды также входила иерогамия, сексуальное единение с мужчиной, представляющим дьявола, или, чаще, с символом фаллоса. Эти ритуалы можно соотнести с древними мистериями Лунной Богини.
Лунной Богине служили в основном жрицы; но и жрецы тоже находились при ней. Как и жрицы, они принимали обеты, не являющиеся необходимыми ни для обычного человека, ни даже для посвященного. Обычные мужчины оставались в храме богини для принятия участия в обряде иерогамии, возможно лишь раз в жизни, во время посвящения. Совершалось таинство единения с божественной женской природой и также ритуал для обновления его оплодотворяющей силы. Но жрец, принявший обеты, имел свойство, кажущееся очень странным в служении богине плодородия в храме, где почитаются фаллические символы. Эти жрецы были евнухами, или в некотором роде к ним относились как к женщинам, например, они носили длинные волосы и одевались в женскую одежду.
В некоторых племенах лунные жрецы обычно носили женскую одежду, в других — мужскую во время службы маскулинным природным силам и женскую во время служения фемининным силам; как говорил Adolph Bastian, они переняли «идею смены пола от Луны».
Выдающийся пример того, как древней лунной богине служили евнухи, обнаружен в поклонении фригийской Кибелле. Кастрированные мужчины, посвятившие себя служению ей, считались инкарнацией ее сына Аттиса, Лунного бога, который носит полумесяц в качестве короны и является одновременно сыном и любовником своей матери, Лунной Богини Кибеллы.
В мифе об Аттисе говорится, что он собирался жениться на дочери царя, когда его мать, или бабушка, влюбленная в него, наслала на него безумие. Аттис, в своем безумии, или экстазе, кастрировал себя перед Великой Богиней. Ежегодно, начиная с 900 года до рождества Христова, 24 марта, отмечается день скорби Кибеллы по своему сыну. Оплакивание Аттиса напоминает плач Иштар по Таммузу и Афродиты по Адонису.

Но в поклонении Кибелле особо известен специальный элемент. Третий день праздника называется Dies Sanguinis. В это время эмоциональное горевание об Аттисе достигает своего апогея. Пение и плач вперемешку, и эмоции достигают оргиастических высот. Затем в религиозном экстазе юноши начинают ранить себя ножами; некоторые даже совершают конечное жертвоприношение, кастрируя себя перед изображением богини и бросая отрезанные части перед статуей. Другие, истекая кровью, бегут по улицам и бросают отрезанные органы в дома, мимо которых пробегают. Эти домашние хозяйства затем должны снабжать женской одеждой юношу, теперь ставшего евнухом-жрецом. Такие кастрированные жрецы звались Galloi. После кастрации они носили длинные волосы и женскую одежду.
Похожая церемония кастрации имела место в честь Сирийской Астарты Иераполиса, Эфесийской Артемиды, Атаргатис, Иштар, Гекаты и Дианы, чьи статуи часто представлены с ожерельем из яичек; иногда кровавые органы кастрированных жрецов висели на их шее. Всем этим богиням служили евнухи или кастрированные жрецы.
Другие обряды, совершаемые мужчинами в честь Лунной Богини, включали в себя обрезание — символическую кастрацию, и бичевание. Последний упомянутый ритуал по-видимому никогда не практиковался женщинами, но в некоторых сообществах множество мальчиков предлагались для битья в честь Богини. Наказание часто было настолько серьезным, что ставило под угрозу их жизнь. Однако, на фресках Villa des Mysteres в Помпеях, где изображено посвящение молодой девушки, неофиты показаны сидящими на коленях у пожилой женщины, во время бичевания.
Обрезание и самобичевание являются символами своего рода облегченной кастрации. Возможно они эквивалентны облегченному жертвоприношению у женщин, потере волос вместо принесения в жертву девственности.
Эти жертвы Лунная богиня требует не от каждого мужчины, но лишь от малого числа избранных. Для них она проявляется в темной и ужасной форме, требуя увечий или даже смерти, ведь мы уже убедились, что в поклонении ей имеют место человеческие жертвоприношения. В этих кровавых обрядах ясно видна темная или оборотная сторона великой Богини. Она — разрушительница. Но странным образом ее деструктивные силы меньше направлены на женщин, чем на мужчин. Избранные мужчины должны пожертвовать своей мужественностью полностью и единожды, в безумном экстазе, где неразрывно смешены боль и эмоции. С другой стороны, женщины должны принести ей первые плоды своей женственности. Природа этих жертв очень отличается. Как говорили первобытные: «Луна разрушает мужчин, но она имеет одну природу с женщинами и является их покровительницей и защитницей».
http://www.castalia.ru/perewody/posledovateli-yunga-perevody/2890-ester-harding-zhenskie-misterii-glava-10-lunnyie-zhretsyi-i-zhritsyi.html