КНИГА Безмолвствует черный обхват переплета, Страницы тесней обнялись в корешке, И книга недвижна. Но книге охота Прильнуть к человеческой теплой руке.
Небрежно рассказ недочитанный кинут, Хозяин ушел и повесил замок. Сегодня он отдал последний полтинник За краткую встречу с героем Зоро.
Он сядет на лучший из третьего места, Ему одному предназначенный стул, Смотреть, как Зоро похищает невесту, В запретном саду раздирая листву.
Двенадцать сержантов и десять капралов Его окружают, но маска бежит, И вот уж на лошади мчится по скалам, И в публику сыплется пыль от копыт.
И вот на скале, где над пропастью выгиб, Бесстрашный Зоро повстречался с врагом.. Ну, разве покажет убогая книга Такой полновесный удар кулаком?
Безмолвствует черный обхват переплета, Страницы тесней обнялись в корешке, И книга недвижна. Но книге охота Прильнуть к человеческой теплой руке. 1925
no subject
Безмолвствует черный обхват переплета,
Страницы тесней обнялись в корешке,
И книга недвижна. Но книге охота
Прильнуть к человеческой теплой руке.
Небрежно рассказ недочитанный кинут,
Хозяин ушел и повесил замок.
Сегодня он отдал последний полтинник
За краткую встречу с героем Зоро.
Он сядет на лучший из третьего места,
Ему одному предназначенный стул,
Смотреть, как Зоро похищает невесту,
В запретном саду раздирая листву.
Двенадцать сержантов и десять капралов
Его окружают, но маска бежит,
И вот уж на лошади мчится по скалам,
И в публику сыплется пыль от копыт.
И вот на скале, где над пропастью выгиб,
Бесстрашный Зоро повстречался с врагом..
Ну, разве покажет убогая книга
Такой полновесный удар кулаком?
Безмолвствует черный обхват переплета,
Страницы тесней обнялись в корешке,
И книга недвижна. Но книге охота
Прильнуть к человеческой теплой руке.
1925
Михаил Светлов