byddha_krishna1958

Барабана тугой удар
Будит утренние туманы,-
Это скачет Жанна д'Арк
К осажденному Орлеану.

Двух бокалов влюбленный звон
Тушит музыка менуэта,-
Это празднует Трианон
День Марии-Антуанетты.

В двадцать пять небольших свечей
Электрическая лампадка,-
Ты склонилась, сестры родней,
Над исписанною тетрадкой...

Громкий колокол с гулом труб
Начинают "святое" дело:
Жанна д'Арк отдает костру
Молодое тугое тело.

Палача не охватит дрожь
(Кровь людей не меняет цвета),-
Гильотины веселый нож
Ищет шею Антуанетты.

Ночь за звезды ушла, а ты
Не устала,- под переплетом
Так покорно легли листы
Завоеванного зачета.

Ляг, укройся, и сон придет,
Не томися минуты лишней.
Видишь: звезды, сойдя с высот,
По домам разошлись неслышно.

Ветер форточку отворил,
Не задев остального зданья,
Он хотел разглядеть твои
Подошедшие воспоминанья.

Наши девушки, ремешком
Подпоясывая шинели,
С песней падали под ножом,
На высоких кострах горели.

Так же колокол ровно бил,
Затихая у барабана...
В каждом братстве больших могил
Похоронена наша Жанна.

Мягким голосом сон зовет.
Ты откликнулась, ты уснула.
Платье серенькое твое
Неподвижно на спинке стула.

17 июня 1903 года родился Михаил Аркадьевич Светлов (1903 - 28.09.1964), замечательный поэт. Вера Инбер писала о нем: "Он был единственным в своем роде, и место Светлова в нашей поэзии останется не занятым никем".

Михаил Светлов (Строфы века)

Евгений Евтушенко

Род. в Екатеринославе. Ум. в Москве. Чемпион легкого веса в поэзии. "Улыбка недремлющим красноармейцем стоит, охраняя поэму мою",- писал он. Улыбка действительно его хранила и позволяла под своим прикрытием писать и печатать весьма грустные стихи: "Мы покинули в детстве когда-то нашу родину - наш инкубатор. Наш извилистый путь устремлен непосредственно в суп и бульон". Пожалуй, самый талантливый из первого поколения так называемых комсомольских поэтов. Во время гражданской войны добровольцем ушел в Красную Армию, а затем в ЧК из тихой еврейской семьи. В 1923 году в Харькове вышел его первый сборник стихов "Рельсы". Нэпа Светлов не понял и не принял, считая его предательством революционных идеалов и, атакуя в стихах партаппаратчиков, обращался с полными жалости посланиями к старушкам, придавленным "красными человеческими статуями". Именно в это время - от неудовлетворенности "обуржуазившейся революцией" - Светлов отчаянно бросился в романтизм и написал знаменитую "Гренаду", которую Маяковский читал наизусть на своих концертах. Во второй половине 20-х писал стихи для подпольных троцкистских листовок. Он рассказывал мне, как его вызвали в ГПУ, предложили быть стукачом, разумеется, под красивым предлогом "спасения революции от врагов". Светлов отказался, сославшись на то, что он тайный алкоголик и не умеет хранить тайн. Из ГПУ он прямиком направился в ресторан "Арагви", где сделал все, чтоб напиться. С той поры ему ничего не оставалось делать, как поддерживать эту репутацию. После войны он был самым любимым профессором в Литинституте. Ему не разрешали выезжать за границу, ссылаясь на то, что он пьет и что у него нет "международного опыта". Светлов горько пошутил: "Однажды я был за границей - вместе с Красной Армией дошел до Берлина". Побывав в Гренаде, в которую поэт так и не попал, в 1966 году я привез в Москву горсть красноватой гренадской земли на могилу Светлова и смешал ее с землей русской. В стихах заключенного Вадима Попова мне попались такие строки: "Спросил его опер: "Скажи, на хрена сдалась тебе, как ее, эта... Грена..." Повыпали зубы средь каторжной мглы и мертвые губы шепнули: "Колы..." Грустно. Светлова не арестовали, но колымский ледяной холод проникал всюду - даже за казавшийся уютным столик в "Национале", где Светлов сиживал с таким же, как он, неарестованным арестантом эпохи - Ю. Олешей.

Я в жизни ни разу не был в таверне,
Я не пил с матросами крепкого виски,
Я в жизни ни разу не буду, наверно,
Скакать на коне по степям аравийским.

Мне робкой рукой не натягивать парус,
Веслом не взмахнуть, не кружить в урагане,-
Атлантика любит соленого парня
С обветренной грудью, с кривыми ногами...

Стеной за бортами льдины сожмутся,
Мы будем блуждать по огромному полю,-
Так будет, когда мне позволит Амундсен
Увидеть хоть издали Северный полюс.

Я, может, не скоро свой берег покину,
А так хорошо бы под натиском бури,
До косточек зная свою Украину,
Тропической ночью на вахте дежурить.

В черниговском поле, над сонною рощей
Подобные ночи еще не спускались,-
Чтоб по небу звезды бродили на ощупь
И в темноте на луну натыкались...

В двенадцать у нас запирают ворота,
Я мчал по Фонтанке, смешавшись с толпою,
И все мне казалось: за поворотом
Усатые тигры прошли к водопою.

===============

Все ювелирные магазины -
                         они твои.
Все дни рожденья, все именины -
                         они твои.
Все устремления молодежи -
                         они твои.
И смех, и радость, и песни тоже -
                         они твои.
И всех счастливых влюбленных губы -
                         они твои.
И всех военных оркестров трубы -
                         они твои.
Весь этот город, все эти зданья -
                         они твои.
Вся горечь жизни и все страданья -
                         они мои.
Уже светает.
Уже порхает стрижей семья.
Не затихает,
Не отдыхает любовь моя.

======================
Чтоб ты не страдала от пыли дорожной,
Чтоб ветер твой след не закрыл,—
Любимую, на руки взяв осторожно,
На облако я усадил.

Когда я промчуся, ветра обгоняя,
Когда я пришпорю коня,
Ты с облака, сверху нагнись, дорогая,
И посмотри на меня!..

Я другом ей не был, я мужем ей не был,
Я только ходил по следам,—
Сегодня я отдал ей целое небо,
А завтра всю землю отдам!

Михаил Светлов
(наст. фамилия – Шейнкман) (1903–1964), русский советский поэт, драматург. Родился 4 (17) июня 1903 в Екатеринославе (ныне Днепропетровск) в бедной семье, отец – ремесленник. С 1914 по 1917 учился в четырехклассном училище, работал у фотографа и на бирже «мальчиком».

В 1919 Светлов вступил в комсомол, который многое определил в его духовном мире и творчестве. Первые годы существования этой организации отмечены искренним оптимизмом, наивно-утопической верой в возможность переделать весь земной шар, чувством товарищества, жертвенностью и романтизмом. Светлов не просто стал «комсомольским поэтом», как именовали впоследствии и его самого, и его товарищей М.Голодного, А.Ясного, А.Жарова, А.Безыменского и некоторых других: он стал выразителем идей этой новой человеческой категории, с ее идеалами, чаяниями и стилем жизни.

Начальный период жизни Светлова также по-своему типичен. В 1920 он доброволец-стрелок 1-го Екатеринославского территориального пехотного полка, затем редактор журнала «Юный пролетарий», заведующий отделом печати Екатеринославского губкома Коммунистического союза молодежи Украины. В 1922 переехал в Москву, учился на рабфаке, потом на литературном факультете 1-го Московского университета, в Высшем литературно-художественном институте им. В.Я.Брюсова. Первое стихотворение опубликовал еще в 1917 в газете «Голос солдата». В Москве стал членом литературной группы «Молодая гвардия», объединившей литераторов, воспевавших революционную переделку мира. При этом в 1924–1925 входил в литературную группу «Перевал», вокруг которой группировались «попутчики».

Ранние сборники поэта Рельсы (1923), Стихи (1924), Корни (1925) еще мало обещали его будущее творчество, в них нет особой, «светловской» интонации, хотя уже в то время рождались произведения, составившие эпоху в советской поэзии, навсегда оставшиеся в литературе. Стихотворение Гренада (1927), запечатлев определенный человеческий тип – бескорыстного бойца гражданской войны, создало идеал для подражания, которым руководствовалось несколько поколений довоенной молодежи. Украинский хлопец, с его наивной верой в интернационализм, оставил родной дом, чтобы в далекой Гренаде отдать землю испанским крестьянам, и сложил голову во имя идеи. Сродни ему и героиня стихотворения Рабфаковке, скромная девушка двадцатых годов, чье негероическое, ежедневное самопожертвование сравнивается с подвижничеством Жанны Д"Арк. Неожиданная образность, сложные сюжетные повороты в стихах, близких к балладам, делают стихи этого периода абсолютно самобытными. Поэт утверждал свой особый нравственный императив, высказанный не без иронии, но совершенно определенно.

Начавшийся вскоре творческий спад, заметный уже в книге Ночные встречи (1927), продлился несколько десятилетий. Исключением стали Песня о Каховке (1935, муз. И.О.Дунаевского), написанная для кинофильма Три товарища, и крылатая строка песни Если завтра война, если завтра в поход из одноименного кинофильма, соавтором сценария которого был Светлов. В годы Великой Отечественной войны поэт был военным корреспондентом газет «Красная звезда», «На разгром врага» и «Героический штурм». Лучшее произведение военной поры – стихотворение Итальянец (1943), категорически утверждавшее: «…нет справедливости // Справедливее пули моей!».

О новом подъеме свидетельствовали сборники Горизонт (1959), Охотничий домик (1964) и Стихи последних лет (1967), за который автору посмертно была присуждена Ленинская премия. Здесь трагическое осознание близкого конца (Светлов знал, что неизлечимо болен) еще сильнее оттеняет иронию, причудливые образы сближают их, скорее, не со стихами прежних лет, а со светловскими афоризмами, фрагментами из записных книжек.

Если стихи и поэмы получили всеобщее признание, то пьесы, хотя и ставились в различных театрах, особого успеха не имели, возможно, потому, что режиссеры не нашли подхода к романтическим по тональности произведениям. В разные годы Светловым были написаны Глубокая провинция (1935), Сказка (1939), Двадцать лет спустя (1940), так и не поставленный Мыс Желания (1940), Бранденбургские ворота (1946), Чужое счастье (1953), С новым счастьем (1956) и вариация на тему К.Гоцци Любовь к трем апельсинам (1964). Пьеса об А.Сент-Экзюпери, над которой он работал в последние годы, не была завершена. Интересны оставшиеся в набросках Взрослые сказки, своеобразная фантасмагорическая проза, сюжет которой безостановочно разрастался. Для этой прозы характерна неожиданная, но убедительная образность, например, такое сравнение: «Заря была очень похожа на русскую печь, в которой пекутся булки для ангелов». Любопытны получившие широкое хождение афоризмы Светлова. Юмор Светлова, несмотря на внешнюю шутливость, экзистенциален, неожиданные каламбуры преображали банальность, обнажая второй и третий смыслы. В максиме «Что такое смерть? Это присоединение к большинству» – квинтэссенция мировоззрения позднего Светлова.

Человек устной культуры, творивший за разговором или во время обсуждения стихов на семинаре в Литературном институте, Светлов сам сделался героем преданий и анекдотов. Определение «местечковый Мефистофель», данное поэту, возможно, с его собственной подсказки, не совсем верно. Светлов – фигура драматическая, за пьянством скрывался отнюдь не алкоголизм, а надежда уйти от ужаса окружающего мира, за романтическим пафосом нестяжательства и безбытности просматривается неустроенность и бездомность. В унифицированном обществе, которое начало складываться по мере ухода в прошлое политической «оттепели», такому человеку не было места.

Умер Светлов в Москве 28 сентября 1964.