Устав от горького бездействия и лени, Порочащей полет победных просветлений И славу, что меня ребенком увела От неподдельного лазурного тепла, Устав еще сильней, стократ сильней от вечной Повинности копать в ночи бесчеловечной Могилы новые, изрыв бесплодный мозг (Что вам сказать, Мечты, когда рассветный воск С лиловых роз течет бесцветными ручьями, И рушится земля в почти готовой яме?), Наскучив тягостным искусством, я уйду От сострадательных упреков и в саду, Холодный к прошлому и дружеским советам, Без лампы, что ночным одушевляла светом Мою агонию, я подражать начну Китайцу, чей восторг туманит белизну Фарфора лунного, когда на чашке снежной Выводит он цветок, диковинный и нежный, Но умирающий, так он вдыхал, дитя, Земные запахи и столько лет спустя Их воскресил душой прозрачной и неложной. Для мудрых смерть проста, я выберу несложный Задумчивый пейзаж, рассеянной рукой Рисую облака над спящею рекой: Белеющий фарфор, нетронутый и строгий, Оставлю для небес, где месяц круторогий Задел волну, а там, где луч его возник, Три изумрудные ресницы -- мой тростник.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2010-06-10 02:24 pm (UTC)Порочащей полет победных просветлений
И славу, что меня ребенком увела
От неподдельного лазурного тепла,
Устав еще сильней, стократ сильней от вечной
Повинности копать в ночи бесчеловечной
Могилы новые, изрыв бесплодный мозг
(Что вам сказать, Мечты, когда рассветный воск
С лиловых роз течет бесцветными ручьями,
И рушится земля в почти готовой яме?),
Наскучив тягостным искусством, я уйду
От сострадательных упреков и в саду,
Холодный к прошлому и дружеским советам,
Без лампы, что ночным одушевляла светом
Мою агонию, я подражать начну
Китайцу, чей восторг туманит белизну
Фарфора лунного, когда на чашке снежной
Выводит он цветок, диковинный и нежный,
Но умирающий, так он вдыхал, дитя,
Земные запахи и столько лет спустя
Их воскресил душой прозрачной и неложной.
Для мудрых смерть проста, я выберу несложный
Задумчивый пейзаж, рассеянной рукой
Рисую облака над спящею рекой:
Белеющий фарфор, нетронутый и строгий,
Оставлю для небес, где месяц круторогий
Задел волну, а там, где луч его возник,
Три изумрудные ресницы -- мой тростник.