Смерть и бессмертие - новая тема и новая рубрика Альманаха "На вершинах мира"
По мотивам книг
"Человек и смерть: поиски смысла. Этические аспекты явления". 1994
"Маска смерти". 1998
"Книга о вечной жизни. Сестра моя, Смерть" 2005
"Что нас ждет после жизни" 2009
"Книга Мертвых - для живых" (готовится к печати)
Авторы - Василий Тверской, Нелли Тверская.
Оригинал взят у
dimagubinв
Счастлива старость, помнящая и знающая о смертиВладимир Яковлев, сделавший когда-то не столько издательский дом «Коммерсантъ», сколько новую журналистику, затем продавший Ъ Березовскому за какие-то несерьезные по нынешним временем небольшие миллионы, несколько лет назад вернулся в Россию странно поглупевшим.
Ну, идея закрытого, элитарного подписного кабельного телеканала – еще ладно, просто ошибка.
Но идея выпускать журнал для пожилых, сплошь рассказывающий о том, что старости нет, что бодрость и здоровье даны нам forever?! Весь построенный на плоской до пошлости маркетинговой идее, что в старость входит первое поколение русских людей, не намеренных стареть?! (Тут пошлость вся в том, что намеренная колбаситься до последней черты старость подается не как десерт, а как главное блюдо. Но Питер Пэн наоборот - не милый мальчик и не милый старчик, а засахарившееся говно).
Месяц назад в каком-то модном книжном магазине я взял в руки такой журнальчик (возможно даже, "Возраст счастья") - прекрасно изданный, сплошь заполненный историями и фотографиями стариков, прыгающих с парашютом и раскатывающих на скейтах.
Абсолютная гадость.
В старости, как и в юности, и детстве, и вообще в любом возрасте, самое интересное – подглядывать в щелочку за будущим: каким оно может быть? Какой может быть смерть? Что с нею мирит? Как меняешься при ее приближении? Что начинаешь чувствовать, когда отказывает тело? Какие внутренние этапы проходит человек, когда узнает подтвержденный диагноз, и спустя час блужданий по сети понимает примерно, что через год, плюс минус месяц, он умрет?
Вот что по-настоящему интересно. Вот про что хочется прочитать. Про предсмертное, про околосмертное, про данное еще на немного взаймы.
И тогда, когда знаешь наверняка, что умрешь через полгода, идея научиться кататься на скейте обретает другой вкус.
«…Ничего в общем в жизни и не было, кроме подготовки к экзамену, к которому все равно подготовиться нельзя. «Ужу, уму – равно ужасно умирать». Неужели все мои знакомые это проделают? Невероятно!»
Набоков не был пошляком, ну, а если тот журнальчик был яковлевским, - то, надо сказать, Яковлев измельчал до ужасного пошляка.
С некоторых пор я не могу не думать о смерти, постоянно держа в уме все сокращающуюся дистанцию до нее.
Как пишет Быков в "Квартале" - "мы начинаем, когда закончилось все самое лучшее, и нам предстоит все самое интересное: старость, смерть, бессмертие".