На вершинах. "Говорено, сперва была ведь дымкой..."

[byddha_krishna1958]

"ВЕДЬМА АТЛАСА"

П. Б. Шелли (1824) - /пер. М.Гюбрис, 2006; ред.-2012/

1.

Пред тем, как Близнецы, рожденны раз

В кровей смешении Времён Отца, -

Ошибка с Правдой, - с земли сживут в злой час

Все прелести чудес, весне подстать,

Сгубят все лучшие мечты, сейчас

Нам пусть историю здесь рассказать

О ворожее, жившей (дальне) на горе

Атласа, близ фонтана вод, в пещере.

2.

Матерь сей была одной из Атлантесс:

Все-зряще Солнце никогда не знало

В хождениях своих моря и континенты чрез,

Здесь существо прелестней, как возлежала

Та укрыта, - суть душа блаженств;

Целована была лучами та, и зала

В скале пещеры, этак, златой стала: -

Там, в счастия мечте, сия растаяла.

3.

Говорено, сперва была ведь дымкой;

Вслед - облачком порхающим, - сродне

Злат-моли вкруг свечи в витаньях пылких, -

Пред огнем запада, где солнце гаснет в тьме:

Вслед - метеором, каперс точно был кой

Над даль-холмом, где лунный брезжил свет;

Так, после обернулась вдруг звездою

Из тех, таятся что меж Марсом и Землёй.

4.

Десять в числе раз Матерь Месяцов

Склоняла лик над пеленованной звездой

И знаком спосылала ряд валов

Преобразить сушь брега: в веленьи той,

Что дети, те резвились у песков;

От толь в пещеру вдруг сшёл свет невинный

В движеньи, в образе - в росе живой

Дух воплощал в тепле пещеры той.

5.

Из света милая та дева изошла

Своей красы: о, томна бездна глаз,

Стать, в синей, что ночи проблеска два,

Сиять каким и смерча полог чрез ; -

О, локон черный; исподня мысль сполна

Преображала образ, а сиянье грез

Даль лилось; глас низкий ж был подстать любви:

Тварь всяку видну к деве устремил.

6.

Сперва жираф пришёл к началу дня;

Во след ему - бесстрашный мудрый слон;

Змей хитрый следом, в золоте огня

Своих колец сплетенных, а потом

Тварь всякая к ней устремила взгляд.

Все напивались во ключе её живом;

Сердец биенье ж учащалось тварей

Сколь много в видах нежной власти сей.

7.

Справляла львица львят своих идти к той,

Чтоб было знать им, как преодолеть

Страсть врожденну к убийству*(1); там младой

Лев - уже в ногах её: забавно видеть

Было во гримасе оного благой,

Сколь нежен сей, в угоду самке, впредь.

В волшебных чарах гласа Той и взгляда,

Животный всякий грех предстал отрадой.

8.

И старь-Силена*(2) - диво, несша ветвь

Там диких лилий, боги леса с ней,

Толпясь, явились дружно, тем сродне

Цикадам, кто в оливах пьян росою дней:

Дриопа с Фавном им спешили вслед,

Дразня там Бога, чтоб пел веселей*(3), -

К тому всё, им что(б) в пещере деву зрить,

На камне-эмеральде севшу править.

9.

Вселенский Пан, говорено, был там

Тайком для глаз; чрез гор ущелия

Из адаманта, по эфировым волнам,

Живых средь, сам любовный дух влеченья,

Он крался из своих укрытий там,

Где Сердце Мира билось в восхищеньи,

Почтением чтоб деву одарить,

На камне-эмеральде севшу править.

10.

И всяка нимфа вод аль пышна древа;

И всяк пастушка беспокойных волн,

В пенистых стайках что не знают брега;

Седых влас Океан сам, и Приап-бог,

С компанией чудной туда, где дева,

Все явились, ^полнясь удивленья о том,

В бесплодных скалах диво как родилось;

К её ж любви дивлено всё стремилось.

11.

И девственницы с гор, и чернь явились;

Цари грубы с пасторий Гараманта, -

И содрогались души оных здесь,

Как пламя средь камней сих в играх ветра:

Пигмеи, Полифем, и сброд имён весь

Разных, и Кентавр, Сатиры; - все, кто

Был в расщелине, и те, - как ведал сказ, -

Кто волчеглав, и птицелап...и грудоглаз.

12.

Она ж была прекрасна: прелесть той

Затмила свет дневной; и всё окружно

Стало следом тени, зыбкой и пустой :

Узреть что-либо было невозможно

В кругу сиянных глаз, кроме самой

Её, взиравшей к вещи всяк-приложной,

К всяк-образу мечты небес летящих

Пред существом сим, из себя глядящим.

13.

Когда узналось ей, - то веретено

Взяла, взметнув три раза дымн туман;

Так прочертило три луча оно,

Рассвет что дарит тучам, морю и горам, -

Она ж, что в утро звёзд сиянье само,

Облачность лунну эту озаряла там;

В клубах тех редкую сплела вуаль -

Тень для господств любви, смотряще вдаль

14.

Тайно-цветущи ниши Той жилища

Были в убранстве сказочном - созвучья

Воздушны, очарованья душам несши,

Таились в уголках Тиш^и, беззвучно;

Как те, что к слуху юному приявше,

Относим верности чувств, - толь в скучность

Как не обратятся оне, и звучанья

Оставят нам лишь разочарованья.

15.

Пред ней таились В^иденья чудн^ые,

Легко телесны в коконах своих;

Одни - в распад летящие, иные -

Блаженств в себе исполнены земных;

Смысл сих - туда, где алчут круг-святые,

Возведшие храм для сердец благих,

Нести всё, что в Любви; - так всякий Образ

Цвета, формы стал в послуженьи оной враз.

16.

И нежны ароматы, из сплетений

Что дерев в-цвет-вечного Эдема,

Та хранила, - в ткани, от томлений

Страсти Фея что ткала влюблено

В ночь безлунную, из рос; сравнений

С мышью во крылах, в окне смятенно

Бьющейся, им было б много; тот всяк дух

Особо мог вживаться и во внутрен слух.

17.

Настои ж ч^исты и приятны в вкусе,

Во свойствах чьих лечить недужных в сне,

А смерть извечну превратить от грусти

В ночь торжества мечты, или ещё слезе

Чтоб литься лишь в восторге, - пусть мне,

Я скажу, - хранила в колбах, в хрустале;

Коль люд про те настои мог бы знать,

Тогда б живым зла смерти/мёртвых(4) не знавать.

18.

Пещера свитками полн^илась, в знаках

Странных, трудов-де Сатурнических вех,

Наука в чём об искупленьи всяких

Зол, чтоб в долголетьи счастию для всех

Быть, юности сродне, и чтоб двоякий

В них изжить порок; ещё о том, как грех

Прейти злобств во крови и в злате, - чтоб знать,

Как жить в гармонии всем, звездам подстать.

19.

О том ещё, дичайши как явленья

Неисповедимо-вечных сил призвать

Все-колдовским искусством в услуженье;

Время, Твердь и Огнь - Океан и Ветер, стать,

И воплощенья сих, - и в воле всевеленья

Мужа; так и труды иные, разыскать

В чём можно тайный код любви - профану

Было б трепетать по тайне написанной.

20.

И дивные труды незнанных смыслов,

В которых Той отца волшебна власть

Преобразила суть основ и граней истин,

Сложила в стопках, чтоб не растерять;

Резные лампы, кубки в огне чистом

Дня сияли златом, - тем цветкам подстать,

С чьих лепестков ночных подчас слетая,

Светлячок, тень в кипарисах освещает.

21.

Сперва, ведь, одиноко та жила

В сим диком доме, всяка ж мысль спосланно

Ей служила, - что пенная волна

Представ, аль бриз, аль огне-всполох знанный, -

Сподручно всяк намеренью ума

Её, чтоб скрасить явь; Отцом власть данна

Была столь велика в них, чтоб витать

Везде и всюду им, где можно свет видать.

22.

Уж Океана нимфы, Гамадриды,

Орид, зеленоватых круг Ниад

Ей прочили царенье во всех видах:

В морях и под землёй, и где ущелий ряд,

И средь корней, где дубы крепко-виты,

Непокорны, и в дуплах их; все говорят: -

Там рады быть с ней, чтобы в ореоле жить

Её присутствий - и в приближенных быть.

23.

"Так не должно быть", - дева отвечала;

"Ключи, в которых локон чистый свой

Ниады плещут, время иссушало;

Дуб стройный, уж без сил, свой лист сухой,

Повсюду разбросал средь гор шуршаво;

Бескрайний океан, будь он росой,

Истает также - и се место знанно

Что равно пыль, вслед будет развеяно.

24.

"Так вам и гибнуть с ними вместе, в раз:

Коль мне вздыхать по мысли, чтоб быть так,

Коль мне скорбеть, когда светилу в час

Хожденья умиляться вашей смерти всяк(о) -

Не спрашивай меня тогда любить вас;

Погибнуть, вас средь, мне нельзя однако; -

Листве стать украшением, знайте,

А ручьям - тропою мне, прощайте!"

25.

Рекла и плакала так: преисполняясь

В тёмной глуби слез её, родник сиял,

И всякий в водах круг, преображаясь,

Под свод тот новый блик свой посылал,

Из линий разных света; возвышаясь,

Хор в траур-тон там уху Сей предстал

В печальных голосах форм пришлых,

Над лесом всем, над белых вод всей тишью.

26.

День цельный, удалившись, ворожея

В античных разбиралась свитках там,

Под сводом, в бликах вод, в своей пещере;

Ан то вдруг обращалась и к местам

Страниц поэзии, в блажн^ой манере

Возносила стих, и сладки сей уста

В умильи рисовали небо ново -

Красой и большей рисовалось слово.

27.

Очаг, убр^анный ею, здесь пылал

Сандалом златистым, редкой камедью;

Едва ли люд об огне узнавал,

Прекрасен сколь он, - россыпью каменьев,

Всполох, в блике талом, всяк блистал

И рос собою, будь он днесь знаменье.

Ан Ведьма же к тому не обращалась:

В руке держа, жезл^ом своим игралась.

28.

Сон дева та не знала, пребывая

В трансе чрез всю ночь, в водах фонтана.

Взгляд оной изумруд хранил, сияя:

В торжестве ^зелено-вод, спонтанно,

Звёзд круги та зрила, наблюдая

Пляс их, - мушек света; - постоянно

В том умолчна, созерцательна в себе..,

Прямой взор, рукой объемля ножки две.

29.

Когда ж ветра злы, тучи отнеслись

От белых шпицев хладной той горы,

С росой сошла в открыто место близ;

Глазам предстал луг, асфоделель-цветы

Росли где, ели, кедры поднялись,

И где разверзся зев всей красоты

Вулканна огня, - чаша, стать, что до краёв

Там наполнялась, ^огнем изливаясь вновь.

30.

Там и была, когда жестока сила

Ветров зимы вниз устремила ту

Жар-массу, в смех нощного светила,

Покрыть чтоб лес и луг. - Змей, встретив тут

Сей шум, в трепете кольц^ами засветил

И скрылся. - В снегу ж, лист незаметен вкруг

Где был, - волшебница на то взирала

Так, будто б снег сей пламя пожирало.

31.

У девы Челн*(5) был, кой, гласят, Вулкан

Венере дал - карету звёздной славы, в дар;

Но не вместителен был он и мал,

Служить потребностям чтоб сфер и чар, -

Засим был продан, и Аполлон узнал

О том, и взял сей дочке: карету ж Жар

Тогда-то в Челн так и преобразил,

Земной поток ещё кой не носил.

32.

Ещё говорено, что, в возрасте часов

Трёх от роду, Амур перворожденный,

С люльки спрыгнув в Хаос, - тот до основ

Пройдя в златых крылах; - как искушенный

К воровству адепт из сёл, зернь*(6) взял без слов,

И посадил то, маме посвящено

И её звезде; росой поил всё лето,

Крылами ж к росту овевая этак.

33.

Росток зазеленился, стал сильнее:

Цвет снежный спал, - как тыква длинная,

Плод впитывал росу и свет, - смелее

Рос, храня то, ^что в нём есть власть дивная;

Узор ветвист в материи светлее

Вился, вязь веера-листа извивная

Точь, - из чего Челн и соделан, впрочем:

Стремлен Любовью к океану дня и ночи.

34.

Сей Челн оставлен у фонтана был

И дух живой хранил в своём строеньи,

От вздоха девы взяв стремительности смысл.

Он, как пантера в добром настроеньи,

Усевшись подле ног Евангелисты,

^Иначе - как пламень в Вестовом веленьи

Жезла той, иль как Гомера ^иста мысль

В сне чувства, ждал чаянья чтоб сбылись.

35.

Вот, снег и огнь способом чудесным

Она собрала в цельну массу, в раз

Скрепив любовью слез, - ведь, повсеместно,

Всё в гармоньи душ подвластно правдам глаз;

Вот, с рук её слетел вдруг Дух прелестный -

Живой же Образ, что в сей претворился час

В черты, превосходящи редкой красотой

Лик в камне, жизнь взял у Пигмалиона кой.

36.

Бесполо было существо сие, но

С ростом, дескать, не нашлось изъяна

В нём, - в красе от двух полов, - ни одного; -

В сих чреслах сила зрилась без обмана;

Грудь напитал сок юности; оно -

Созданье это - было столь желанно,

Как лик живой, с волшебного портрета,

В искусствах гения, в мечтанных ^чертах.

37.

От плеч покатых два росли крыла, -

В строении, седьмой достойном сферы, -

В биениях быстрей, чем молния сама,

В тонах радужных аур атмосфер(ы);

Там, к гейзерам его ж влекла она:

Туда, где челн; - рекла, во знаке верном: -

"Садись вперёд!" - ему так повелела,

Сама ж, к рулю, расслабив ножки, села.

ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ  ПОЛНЫЙ ТЕКСТ -
http://zhurnal.lib.ru/g/gjubris_m/guebris017.shtml

ОРИГИНАЛЬНЫЙ ПЕРЕВОД ОДНОГО ИЗ САМЫХ ЗАГАДОЧНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ МИРОВОЙ ПОЭЗИИ



Эрнст Людвиг Кирхнер