![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
byddha_krishna1958) wrote2010-02-21 11:40 am
Сказка не ложь. И снова - Красная Шапочка
Красная Шапочка вытеснит «Сумерки»
Аманда Сейфрид
Студия Warner Bros. нашла исполнительницу на главную роль в готической версии «Красной Шапочки». Как передает Los Angeles Times, продюсеры надеются, что новый проект сможет составить конкуренцию вампирской мелодраме «Сумерки».
На главную роль в фильме «Девочка в красной шапочке» (The Girl With the Red Riding Hood) приглашена Аманда Сейфрид (Amanda Seyfried), игравшая вместе с Мерил Стрип в мюзикле «Mamma Mia!» и с Меган Фокс — в триллере «Тело Дженнифер».В основу фильма ляжет мрачная версия сказки, записанная братьями Гримм. Новая лента, как надеется Warner Bros., понравится и любителям сказок, и подросткам, которые ценят готическую атмосферу и истории про оборотней.
В сценарий сказку переработает Дэвид Джонсон (David Johnson), работавший над лентой «Дитя тьмы» (Orphan). Продюсирует ленту компания Леонардо Ди Каприо Appian Way. Дата релиза пока не уточняется, зато известно, что режиссером будет Кэтрин Хардвик (Catherine Hardwicke), снявшая первый фильм по «Сумеркам».
Красной Шапочке 2600 лет
Возраст сказочного сюжета про Красную Шапочку составляет по меньшей мере две с половиной тысячи лет. Группа британских культурных антропологов проследила его до басни Эзопа VI века до н.э.
Как передает Daily Telegraph, возраст Красной Шапочки определила группа специалистов из университета Дарэма (Durham University). С этой целью эксперт Джеми Терани (Jamie Tehrani) проанализировал 35 вариантов этой сказки, собранных по всему миру, и составил ее таксономическое древо, использовав модель из биологии.Ранее считалось, что сказка про Красную Шапочку появилась во Франции около XVII века и была вскоре записана Шарлем Перро. Однако Терани и его коллеги утверждают, что этот сюжет широко распространен по миру.
В общей сложности сюжет насчитывает до 70 переменных — так, в Иране героем является мальчик, а не девочка, которую по местным обычаям не могли бы отпустить на прогулку в одиночестве. В Китае вместо волка фигурирует тигр.
Африканские версии сказки оказались ближе всего к оригинальному сюжету Эзопа. Истории из Японии, Кореи, Китая и Мьянмы образуют отдельную группу, а иранская и нигерийская версия больше всех прочих напоминают современный европейский вариант сюжета.
«Красная Шапочка — история о насилии или надругательстве. Я подозреваю, что люди в 600 году до нашей эры были не менее жестоки, чем теперь, и распространяли истории о всевозможных актах насилия», — прокомментировал исследование Терани профессор Джек Зайпс (Jack Zipes), эксперт по народным сказкам.
«Истории, которые полезны для нашего выживания или адаптации к окружающей среде, хранятся в наших головах, и мы постоянно обращаемся к ним как к разнообразным ориентирам», — добавил Зайпс.
Эволюционисты продемонстрировали удивительную древность сказок
Популярные народные сказания оказались гораздо древнее, чем считалось ранее. Такое открытие было сделано благодаря применению методов, используемых обычно биологами для построения таксономического "древа жизни", которое демонстрирует происхождение каждого вида животных и растений от общего предка.
Доктор Джейми Терани (Jamie Tehrani) - специалист по культурной антропологии из британского Даремского университета (Durham University) - изучил 35 версий сказки "Красная Шапочка", встречающихся в самых разных культурах по всему земному шару. В то время как европейская версия содержит историю маленькой девочки, которую обманул злой волк, притворившийся ее собственной бабушкой, в китайской версии, например, рассказывается уже о хитром и коварном тигре, заменившем "нашего" волка, ну а в Иране, где вряд ли можно встретить молодую девушку, свободно бродящую по лесу в полном одиночестве, в этой истории фигурирует маленький мальчик.
Вопреки общепринятому мнению, согласно которому эта сказка считается возникшей во Франции или Италии незадолго до Шарля Перро (Шарль Перро в XVII веке впервые ее записал и напечатал), доктор Терани, представлявший свою новую работу на Британском фестивале науки (British Science Festival) в Гилдфорде (графство Суррей), отстаивает совсем другую версию: все варианты сказки, по его мнению, имеют общего предка возрастом по меньшей мере 2600 лет. "Со временем все такие сказки понемногу меняются; они развиваются точно так же, как и биологические организмы", - считает Терани. Шарль Перро литературно обработал народный сюжет, убрав мотив каннибализма (в оригинальной народной сказке волк, прежде чем раздеть девочку и положить ее к себе в постель, кормит ребенка кусками плоти ее бабушки и поит кровью вместо вина), ввел собственно красную шапочку, которую мама или бабушка подарила девочке (chaperon, "шаперон", на самом деле здесь накидка-капюшон, которая во времена Перро вышла из моды в городах, но была предметом вожделения деревенских модниц), а главное - нравоучительно осмыслил сказку: ввел мотив нарушения девочкой запрета, за который она поплатилась, и заключил сказку стихотворной моралью, наставляющей девиц опасаться соблазнителей. Тот вариант сказки, который стал классическим в современной детской литературе, был записан столетие спустя после смерти Перро братьями Гримм от своей соседки Жанетты Хассенпфлуг. Хассенпфлуг по матери происходила от гугенотов, изгнанных из Франции при Людовике XIV, и "Красная Шапочка" в ее варианте, судя по всему, восходила к тому же Перро. Хассенпфлуг, однако, ввела в сказку хороший конец, заимствовав его из популярной немецкой сказки "Волк и семеро козлят": в этом варианте проходившие мимо дровосеки, услышав шум, убивают волка, разрезают ему живот и спасают бабушку и Красную Шапочку. В русском же варианте сказки было изменено лишь содержимое корзины Красной Шапочки, в которой вместо хлеба с молоком "подложили" пирожки. Ну и в иллюстрациях сказки на русском языке вместо накидки-капюшона обычно изображается собственно небольшая шапочка на голове у девочки. Интересно, что подлинный единый предок всех этих вариантов (в глазах ученых) и в самом деле родственен сюжету "Волка и семерых козлят" (вспомним, как волк притворяется за дверью козой, чтобы проникнуть в дом с козлятами). Многие истории на данную тему, передаваемые из уст в уста в глубинах Африканского материка, тесно связаны с оригинальной сказкой "про Красную Шапочку", в то время как сказки из Японии, Кореи, Китая и Бирмы формируют лишь родственные этой сказке группы. Замечено также, что к современным европейским версиям наиболее близки сказки из Ирана и Нигерии. "Мы пока мало еще знаем о подлинных механизмах межкультурной передачи этих историй, однако не исключено, что сказки "путешествовали" вместе с купцами вдоль торговых путей или просто вслед за миграциями населения", - говорит Терани. Известный американский фольклорист Джек Зайпс (Jack Zipes) из Миннесотского университета (University of Minnesota) в целом одобрил новую работу и предположил, что сказки, возможно, издавна помогали людям передавать из поколения в поколение "советы по выживанию". По его мнению, мир всегда был жесток и по отношению к взрослым, и по отношению к маленьким детям. Он грозил неожиданными нападениями, насилием и обманом. Таким образом, народные сказания можно считать одним из важнейших элементов социальной адаптации к враждебной окружающей среде.
Источник:
Fairy tales have ancient origin - Telegraph
http://bydda-krishna.livejournal.com/32307.html
Вся жизнь Красной Шапочки - см. в комментариях
no subject
— Ах, как мне было страшно! В брюхе волка было так темно!
За Красной Шапочкой выбралась и бабушка, еле живая — никак отдышаться не могла”. Затем волка наказывают: ему набивают брюхо большими камнями. Проснувшись, он хочет удрать, но тяжёлые камни тянут вниз, и волк падает замертво. Каждый из победителей получает свою награду: охотник уносит домой снятую с волка шкуру, бабушка, съев пирог и выпив вина, поправляется, а Красная Шапочка выучивает жизненный урок: “Уж с этих пор я никогда не буду сворачивать одна с большой дороги без материнского позволения”. Вскоре девочка встречает в лесу ещё одного волка, и эта встреча оказывается для него роковой: Красная Шапочка и бабушка без чьей-либо помощи топят глупого злодея в корыте.
no subject
С этих самых пор «Красная Шапочка» стала наиболее популярной в Европе, а затем и в мире народной книжной сказкой — всегда актуальной и полной скрытого смысла, который старались постичь многие, подчас переходя в своих умозаключениях всякие границы.
Так, поскольку сказки братьев Гримм вышли в год победы над Наполеоном, в 1812 году, а собирались в то время, когда земли Рейна находились под французской пятой, некоторые исследователи в волке усматривали французского “злоумышленника”, в Красной Шапочке — страдающий немецкий народ, а в охотнике — ожидаемого бескорыстного освободителя. А спустя век идеологи Третьего рейха, объявившие «Детские и домашние сказки» братьев Гримм священной книгой, на полном серьёзе писали, что Красная Шапочка воплощает немецкий народ, преследуемый волком еврейства.
Сами Гриммы, глубоко религиозные люди, видели в Красной Шапочке единый символ возрождения — схождения во мглу и преображения. Через сто лет развивавшие эту идею христианские исследователи объявили Красную Шапочку олицетворением страстей человеческих: тщеславия, корысти и скрываемой похоти. В волке эти же страсти воплощены явно и определённо. Лишь освобождённая из волчьего брюха, как бы рождённая заново, девушка преображается.
Неомифологи, сторонники так называемой “волко-солярной теории”, тоже считавшие себя последователями Гриммов, утверждали, что сказка отражает смену природных явлений: живущая в лесу в домике “под тремя большими дубами” бабушка — это мать природа, Красная Шапочка — солнце, волк — зима, а охотник — новый год. Неоязычники (были и такие) считали наиболее положительным персонажем сказки волка. Красный цвет головного убора девочки представлялся им воплощением опасности, а бабушка, живущая в дремучем лесу, вызывала ассоциации с Бабой-ягой и богиней смерти древних германцев (кстати, пироги и вино являлись обычным жертвоприношением покойникам и иным представителям загробного мира у всех индоевропейцев). Так что волк казался им чем-то вроде героя-первопредка, пытавшегося освободить мир от смерти и павшего жертвой в неравной борьбе.
no subject
Люди XIX века видели в Красной Шапочке чистый образ. Поклонник «Детских и домашних сказок» Чарльз Диккенс в своих «Рождественских историях» делился наивными детскими размышлениями: “Я чувствовал, что если бы мог жениться на Красной Шапочке, то познал бы истинное счастье”. А сами Гриммы, мечтавшие о возвращении к национальным корням, вообще считали, что прежде мир был бесполым, а “люди производили детей лишь одним взглядом (как Бог действует лишь мыслью)” — лишь “потом им понадобились для этого поцелуи и, наконец, объятия и плотское сношение”. “Тевтонские религиозные невротики” (так окрестили братьев мало во что верящие психоаналитики XX века) при подготовке сказок к печати изгоняли из них все сколь-нибудь эротические сцены и выражения, ибо верили, что “старая поэзия” была “невинна”.
ХХ век сделал из Красной Шапочки бренд и диагноз. Так, в 30-е годы сторонники ученика Фрейда Эриха Фромма заявляли, что Красная Шапочка — вполне созревшая девица, и её головной убор — символ физиологической зрелости. Предупреждения матери не сворачивать с дороги и остерегаться разбить бутылку являются предостережениями против случайных связей и потери девственности. Главные герои сказки — три поколения женщин. Волк, воплощающий в себе мужское начало, — это “безжалостное и коварное животное”, а охотник — условный образ отца Красной Шапочки (именно поэтому он не входит в число презираемых мужчин). В целом история рассказывает о триумфе женской половины человечества над мужской и возвращает читателя в мир матриархата.
no subject
Тех, кто вспоминал, что «Красная Шапочка» — сказка детская, оставалось не так уж много. Они робко указывали на воспитательный аспект: невинное дитя должно остерегаться жизненных опасностей и слушаться материнских наказов. За изначальную “невинность” истории говорило и то, что волк не умирал, когда охотник разрезал ему живот, чтобы освободить девочку и бабушку.
Рассказ о втором волке в ХХ веке был забыт, он упоминается далеко не во всех современных изданиях сказок братьев Гримм. В сущности, это сиквел, история о совсем другой девушке — более опытной, правильной, выучившей уроки “предыдущей серии”. А Красная Шапочка, потерявшая невинную наивность, миру — пусть даже всё постигшему и пережившему все возможные революции — не интересна...
http://lit.1september.ru/2002/44/4.htm