byddha_krishna1958 | На вершинах мира. Тайна Карла Юнга

Стефан Хёллер
Гностический Юнг
Наука рожденная мистикой. Часть четвертая
"Если мы не можем ожидать "систему" общепринятого вида для представления Гнозиса, возникающего из совокупности методов древних гностиков и Юнга, то по крайней мере позволит нам излагать основные аксиомы, которые могут служить основными показателями этой Гностической идеи. В дальнейшем мы приведем краткое изложение этих элементов в надежде, что они могут излагаться в форме кратких набросков основных теорем, вокруг которых образуют свое созвездие все другие элементы новой модели Гностической реальности. Некоторые упомянутые здесь моменты базируются на аналогичных сочинениях Элеоноры Бертин в ее работе Вклад Юнга в наше время, в которой она излагает основные заключения Юнга о религиозной стороне психики.

1. Первый вывод заключается в том, что воздушный (духовный, или более чем личный) элемент является неотъемлемой частью человеческой психики. Древний Гнозис гласит, что человек не просто материальное существо (hyle) и продукт комплекса личностных эмоций (psyche), но что есть третья сила, которая обитает в душе, - дух (pneuma). Именно после пробуждения этого элемента в эффективные действия, которые Гнозис зависит. Юнг заявил, что очень похоже, когда он заявил, что бессознательный материал человеческих существ неизбежно обнаруживает свидетельства о высшей духовной потенции. Эта духовная составляющая является источником откровения, понимания, и в конечном счете, стремления к целостности.
2. Второй вывод состоит в том, что этот духовный элемент ведет активный диалог с личностным аспектом нашей самости с помощью символов. Духовный элемент не играет роль молчаливого партнера в делах жизни, а требует активного участия в развитии и преображении личности. В отличие от умственно-эмоциональной совокупности, «воздушный» компонент не выражает себя через слова или обычные чувства. Мечты, видения, измененные состояния сознания и то, что Юнг называл опытами синхронистичности, являются наиболее важными средствами для их символического взаимодействия.
3. Третий вывод заключается в том, что символы, исходящие из «воздушных» компонентов души, раскрывают пути духовного и психологического развития, которые можно проследить не только в обратную сторону прошлого, но и вперед к цели будущего. Гностики считали, что экзистенциальные состояния человека определяются двумя факторами: нисхождением или падением человеческой души от света мира в прошлом, и телеологической судьбой души, являющейся ее возвращением на свет со славой и победой. Мы не только ведомы нашим темным прошлым, но и мощно обращены вперед к прекрасному будущему. Обычное христианство считает грехопадение и последующее состояние первородного греха ответственностью за его нынешнее состояние, тогда как фрейдистская психология сводит настоящую невротическую болезнь психики к обстоятельствам детства. В противовес это мысли Юнг считал, что психика содержит постоянное ощущение целостности своей судьбы, и что это чувство в значительной степени определяет ее нынешнее состояние.

4. Четвертый вывод состоит в том, что до возникновения Гнозиса (или индивидуации, как его называл Юнг) человеческая душа руководствовалась слепой и безрассудной властью (проекциями и бессознательным принуждением). Эта власть были мифически выражена и названа demiurgoi и archons древними гностиками .* Хотя иногда утверждается, что Гностические заявления Юнга, такие как в Семи проповедях мертвым, не упоминают о Демиурге или архонтах, и, следовательно, Юнг не может быть Гностиком; вполне вероятно, что такие замечания основаны на неспособности некоторых оценить утонченные принципы, формулирующие Гностицизм Юнга. Нельзя не почувствовать, что наблюдатели, делающие такие утверждения, попросту были не в состоянии воспринимать мощные аналогии и соответствия, существующие между понятиями Юнга и мифологемами Валентина, Василида и их коллег. Казалось бы в Юнгианской системе отсутствует первичный Демиург, но в его роли выступает отчужденное человеческое эго. Это сознательная самость, вынувшая себя из первоначальной цельности сознания, стала слепым и бессмысленным существом, не знающим о своих корнях в бессознательном, но отчаянно пытающимся заново создать видимость «верхнего» мира, воздействуя на бессознательные проекции. Таким образом, эго представляется посредником между областью экстравертной деятельности и большей бессознательной матрицей, в которой Юнг видел истоки всех внешних явлений. Подобно Гностическому Демиургу эго в своей отчужденности и слепой самонадеянности смело, но ошибочно объявляет, что "не было другого Бога до", что только оно является истинной детерминантой существования, и что силы и возможности бессознательного нереальны или не существуют. Эго-демиург создает свой собственный космос, но он ошибочен и искажен, так как свет его глубокой индивидуальности затмевается и загрязняется бессознательными проекциями и принуждениями. Именно таким образом эго становится истинным демиургом, безрассудным архитектором собственного глупого мира. Так причудливо в иронической манере древних гностиков, зачастую отождествляющих мифологему семитского Бога-создателя со своей мифологемой демиурга, и с этого семитского создателя в свою очередь становится Богом-Отцом христиан и Аллахом мусульман, что понятно, что концепция демиурга должна вызвать серьезное негодование у тех, кто предан изображению бога этого божества. В то же время следует помнить, что целый ряд мифологем демиурга появляются в многочисленных религиях и духовных дисциплинах, что свидетельствует о том, что такая идея не только является эксцентричной аберрацией питающих отвращение гностиков. Величайший Гнозис Востока, Буддизм, дает крайне четкое определение этого понятия, когда он описывает фигуру Мара, обманщика, стремящегося оградить Гаутаму от постижения буддизма. Следует помнить также, что буддизм в то же время подтверждает истину того, что психологическое преодоление эго является наиболее важным аспектом в достижении просветления. Другие системы также дают частые мифологические выражения сознания наличия врага или противоположной силы, действующей в жизни и стремящейся предотвратить или по крайней мере замедлить просветление души для того, чтобы держать ее в своего рода рабстве в мире тьмы и иллюзий. Идея демиурга это не просто сверхъестественное и шокирующее изобретение гностиков, но архетипический образ универсально существующего в человеческой психике, и неизбежно проявляющегося в различных мифах о просветлении или освобождении. Нежелание некоторых религиозных структур воспринять зло всерьез, а вместе с ним и образ демиурга, привело к психическому обеднению последователей этих религий. Любые новые или Гностицизм или Гнозис, возникающие в современном мире, должны обращаться к этому немаловажному психическому факту и дать ему полезное и творческое воплощение в современных условиях. Юнг, несомненно, открыл дорогу в этом направлении за счет психологического подтверждения мифических конфигураций, некогда выдвинутых гностиками.
5. Пятый вывод заключается в том, что отчужденность сознания, наряду со всеми вытекающими чувствами одиночества, страха и тоски по дому, должны быть полностью прочувствованы прежде чем могли быть преодолены. Критики классического Гностицизма всегда обвиняют его в мрачных и "отрицающих мир" тенденциях. Психологии Юнга также пришлось получить свою долю обвинений в угрюмости и чрезмерный акцент на мрак, отчуждение и зло. Снова следует напомнить, что существует ряд эмпирических причин, связанных с динамикой духовного освобождения, которые делают такое отношение необходимым. Вот восхитительная история об одной больной Юнга: Она увидела себя во сне, погружающейся в страшную грязь. За ней появилась фигура доктора Юнга, безмятежно плавающая в эфире и строго обращаясь к попавшей в беду пациентке со следующими словами: "Не из, но через!" Этот рассказ иллюстрирует важнейший принцип Юнга и его психологию, очень похожую на отдельные принципы Гностицизм. Психика должна позволить себе пройти тьму, страх и отчуждение, независимо от приносящей опытом боли. Процесс индивидуации включает в себя и конфронтацию с действительностью, названную Юнгом «тенью». Этот процесс конфронтации и опыта был охарактеризован опять же самим Юнгом, как "гностический процесс". Еще одна полезная аналогия с современным психологическим Гностическим процессом - четырехкратная структура классической греческой драмы: agone или состязание; pathos или поражение; threnos или плач theophania, или божественно совершенное спасение. Важно отметить, из всех четырех стадий развития, лишь четвертая и последняя могже быть описана как нечто приятное и радостное, в то время как остальные три характеризуются борьбой, поражением и скорбью. Разве это пессимизм? Да, но отнюдь не безнадежный и отчаянный пессимизм. Пессимистический взгляд на существующее состояние души или психики более чем компенсируется надеждой на потенциальный конечный исход целостности и искупления. Аналогичным образом, в классической форме древнего Гностицизма, так называемом космическом пессимизме (признание существующего жизненного зла в космосе) был зачтен в славном эсхатологическом видении освобождения души от оков тьмы, угнетения и невежества и его воссоединения с Плеромой, трансцендентной полнотой бытия. Философы могут бесконечно спорить и теологи могут бессмысленно домысливать абстрактные вопросы добра и зла созданного мира, но у психолога мало оснований сомневаться в том, что стремящаяся к целостности психика первично должна внимательно и в полном объеме познать те неприятные условия экзистенциального отчуждения и мрак, которые сами по себе могут убедить в истинной необходимости роста. Больной не знает о своей болезни, и куда менее вероятно, что он ищет средства от недугов, чем кто-либо, кто испытывает испытывающий симптомы болезни. Как учил Будда, страданиям и прекращениям страданий, так и психологическое учение Юнга признает, что страдающие не знают с большей вероятностью, о том, что их арестовали развития на уровне мелких, личностных проблем, чем люди, сознающие факт страдания. Невротическая личность, недовольство и опасения по поводу растущей душевной боли, как правило, ищут укрытия в самообмане и тем самым зачастую убеждает себя в том, что рост действительно не нужен, для вещей вполне удовлетворительных в настоящее время.
6. Шестой вывод возвращает нас к процессу Гнозиса и его цели, для чего сообщает, что цель духовного роста выражена образами завершенности в целом, которую гностики часто называют Плерома (полнота) и / или Antropos или Primal Man и которых Юнг называл Самостью. Эта Самость представляет собой полноту бытия в личном контексте, является уникальным для каждого человека и формируется за счет интеграции самости, или эго, и бессознательного. Очевидная жизни действительно процесс творения души. Pneuma должна создать себе проводник для освобождения от земных связей, будучи озадаченной опасностью земного бытия. Решающим значением является идея о том, что подлинная индивидуальность человеческой личности не создается и не развивается в Дарвиновских или квазиДарвиновских теориях, но является алхимически интегрированной, начиная с противоположностей света и тьмы, добра и зла, мужского и женского, сознательного и бессознательного. Это не простое расширение или прямой путь роста, а оппозиционный конфликт и возможность примирения противоположностей, восстанавливающихся полнотой бытия в каждой душе.

7. Седьмой вывод заключается в том, что целостность, или Самость, которая является конечным результатом процесса духовного роста, характеризуется всеми качествами, такими как сила, ценность, благочестие, которые религиозные системы всегда относят к Богу. Это не означает, что внутренний психический образ божества полностью исчерпывает проявления всех возможных способов, в которых присутствие нуменозного, часто называется Богом. Тем не менее, внутренний образ Бога, вероятно, является наиболее полезным и практически полезной точкой соприкосновения с трансцендентной целостностью, и более того одно из эмпирических доказательств появляется в наших снах, видениях и других творческих переживаниях.
8. Восьмой вывод заключается в том, что рост души имеет своей целью положение интегрированной целостности, а не условие нравственного совершенствования. Этот вывод мыслей Юнга наиболее тесно связывает его и его учения с наиболее осужденным антиномизмом (противозаконностью) гностиков. Действительно, древний Гностицизм характеризуется очень четким изложением духовного либертарианства (а не, как это часто утверждается, распутством), который касается Пневмы каждого человека как высшим и обладающим суверенитетом над примитивными законом "Ты будешь" и "ты не будешь» провозглашением демиурга. Чтобы представить себе, что чей-либо чистый, божественный дух, может быть затронут, и даже меньше того, преступит мелкие законы космического тирана иронически описанного у гностиков. Угрозы возмездия демиурга не может испугать гностика, для властителя нижнего мира не имеет власть над пневматическим который происходит внутри, так и суждено вернуться в область выше своих собственных. Более того, свобода духа гностика гораздо больше, чем просто равнодушное состояние вседозволенности; скорее освободительный акт этой свободы от внешних законов и заповедей, само по себе значения, которые необходимо развивать по важным причинам. Через безразличие к нормам демиурга гностик срывает замыслы мелкой, тиранического власти космоса и тем самым вносит позитивный вклад в дело спасения. Свобода дает большую и большую свободы, в то время как подчинение слепому закону незрячего создателя-демиурга усугубляет рабство. Никто не может освободиться, склоняясь к рабству, но только сломав его.

Как истинный Гностик Карл Юнг признал, что даже в лучшем случае, добро не может заменить целостность; он часто говорил, что в конечном счете дело не в добре или повиновении нравственным законам, а только и попросту в полноте бытия. Гностическая психология всегда признавала, что искусственное разделение или расщепление полноты бытия на 2 половины добра и зла – всего лишь заговор тиранических сил, стремящихся держать человечество на цепи. Деление жизни на две отдельные части и указание человеческому индивиду быть преданным одной из этих частей в ущерб другой, демиургическая власть привела человечество к насилию против темной стороны души и призвала людей осудить себя в несовершенстве и виновности. Для того, чтобы восстановить плерому или испытать полноту бытия, мы должны познать, но не значит творить его. В буквальном смысле злодеев почти всегда неизбежно много, действующих в рамках одного или нескольких принуждений бессознательной природы. Таким образом, нехватка самопознания, а вместе с тем непонимание собственного зла заставляет их совершать антиобщественные и пагубные поступки. Содержание бессознательного, не находящегося в Гнозисе сознательного, вынуждено жить само по себе путем принудительных действий, совершаемых эго. Как сказал современный Гностический классик, на самом деле каждый человек сам для себя является совершенным законодательным органом, также как и собственной наградой и наказанием.

Подобное заявление может быть признано истинным только теми, кто освободился от одностороннего стремления к нравственному совершенствованию в соответствии с внешними законами и заповедями. Не ища более тени писаного закона, такие личности учатся делать осознанный моральный выбор по собственному усмотрению, выигрывая личные победы и страдая от своих собственных поражений в соответствии со справедливыми констелляциями душевной жизни.

Так в кратком изложении выглядят некоторые основные принципы Гнозиса, каждого из тех, кого в старину называли гностиками, и тех, кто, следуя руководящим установкам, изложенным в К. Г. Юнгом, стал знаком с Гностической природой человеческой души и ее путями к целостности. Хотя подобное изложение мыслей может уже существовать, эти важные и полезные идеи не могут заменить оригинальных Гностических образов, воплощенных в исходном видении, раскрывающемся внутреннему взору вдохновленного познающего. И, конечно, К. Г.Юнг был этим познающим. Его знания усиливались его превосходным образованием и обширным знакомством с литературой гностиков, но это не первостепенно. Это имеет высшее значение поэтому, что мы должны хоть мельком увидеть часть этой оригинальной проницательности ("initial imaginationen", как он ее называл), как он описал ее в своем небольшом таинственном трактате, наполненном первобытной силой и глубоким вдохновением и названным им Septem Sermones ad Mortuos или Семь проповедей мертвым. Остальная и основная часть этой работы должна быть посвящена содержанию этого поэтического трактата, представленного здесь в оригинальном переводе, а также толкование этого странного послания в свете идей классического Гностицизма и современной психологии.
'¥*
* "Demiurgos", или демиург: портной или архитектор. Низшее божество создателя, отличное от высшего Бога. Archon: правитель, обозначающий низшее божество, такое же как и демиург.
Перевод Хельга
http://www.castalia.ru/perewody/posledovateli-yunga-perevody/672-stefan-hyoller-gnosticheskiy-yung-chast-1-nauka-rozhdennaya-mistikoy.html

На вершинах мира. Тайна Карла Юнга - 4