Литературные чтения. Полет Джонатана.

[byddha_krishna1958]

Есть книги, которые имеет смысл перечитывать регулярно.

Ричард Бах.
Чайка по имени Джонатан Ливингстон

Невыдуманному Джонатану-Чайке,
                                          который живет в каждом из нас

Часть первая

     Настало утро,  и золотые  блики молодого  солнца заплясали  на едва
заметных волнах спокойного моря.
     В миле от  берега с рыболовного  судна забросили сети  с приманкой,
весть об  этом мгновенно  донеслась до  Стаи, ожидавшей  завтрака, и вот
уже тысяча  чаек слетелись  к судну,  чтобы хитростью  или силой  добыть
крохи пищи. Еще один хлопотливый день вступил в свои права.
     Но вдали от всех, вдали от  рыболовного судна и от берега в  полном
одиночестве совершала свои тренировочные полеты чайка по имени  Джонатан
Ливингстон. Взлетев на сто  футов в небо, Джонатан  опустил перепончатые
лапы,  приподнял  клюв,  вытянул   вперед  изогнутые  дугой  крылья   и,
превозмогая  боль,  старался  удержать  их  в  этом положении. Вытянутые
вперед крылья снижали скорость, и он летел так медленно, что ветер  едва
шептал у него над ухом, а океан под ним казался недвижимым. Он  прищурил
глаза  и  весь  обратился  в  одно-единственное желание: вот он задержал
дыхание и чуть... чуть-чуть...  на один дюйм... увеличил  изгиб крыльев.
Перья взъерошились, он совсем потерял скорость и упал.
     Чайки, как вы знаете, не  раздумывают во время полета и  никогда не
останавливаются.  Остановиться  в  воздухе  -  для  чайки бесчестье, для
чайки это - позор.
     Но  Джонатан  Ливингстон,  который,  не  стыдясь,  вновь  выгибал и
напрягал дрожащие крылья - все  медленнее, медленнее и опять неудача,  -
был не какой-нибудь заурядной птицей.
     Большинство чаек не стремится  узнать о полете ничего  кроме самого
необходимого: как  долететь от  берега до  пищи и  вернуться назад.  Для
большинства  чаек  главное  -  еда,  а  не  полет. Больше всего на свете
Джонатан Ливингстон любил летать.
     Но подобное пристрастие, как он понял, не внушает уважения  птицам.
Даже его родители были встревожены тем, что Джонатан целые дни  проводит
в одиночестве и, занимаясь своими  опытами, снова и снова планирует  над
самой водой.
     Он,  например,  не  понимал,   почему,  летая  на  высоте   меньшей
полувзмаха своих крыльев,  он может держаться  в воздухе дольше  и почти
без усилий. Его планирующий спуск заканчивался не обычным всплеском  при
погружении лап в  воду, а появлением  длинной вспененной струи,  которая
рождалась, как только тело Джонатана с плотно прижатыми лапами  касалось
поверхности моря. Когда он  начал, поджимая лапы, планировать  на берег,
а потом измерять шагами  след, его родители, естественно,  встревожились
не на шутку.
     - Почему,  Джон, почему? - спрашивала  мать. - Почему  ты не можешь
вести себя,  как все  мы?   Почему ты  не предоставишь  полеты над водой
пеликанам и альбатросам?  Почему ты ничего не ешь? Сын, от тебя остались
перья да кости.
     - Ну и пусть, мама, от меня остались перья да кости. Я хочу  знать,
что я могу делать в воздухе, а чего не могу. Я просто хочу знать

ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ -

http://lib.ru/RBACH/seagull.txt