Тени-призраки из древнего Вавилона вдруг сменяются шумной ватагой пионеров, колошматящих друг друга портфелями на экскурсии в музее. Потом появляется расположившееся за длинным обеденным столом интеллигентное семейство, и действие переносится в уютную, доброжелательно-спокойную атмосферу начала ХХ века. И тут же домашний стол превращается в офисный, высвечивается карта мира, на которой флажками отмечены те места, откуда стекаются эмигранты. Красные квадраты, разделенные белыми прорезями в форме креста на швейцарском флаге, смыкаются в сплошную крепкую стену, неприступную и непробиваемую для ловких беженцев, на ходу сочиняющих байки и рассказывающих страшные истории из советской жизни (сценография Владимира Максимова). А на сцену уже стремительно выскакивает группа российских туристов, мечущихся с фотоаппаратами по Вечному городу и пытающихся расслышать комментарии охрипшего гида сквозь мощные раскаты очередного грозового ливня. Перед глазами ошалелых экскурсантов проносятся римские форумы и древний Колизей, собор Святого Петра и музеи Ватикана, фонтан Треви и площадь Испании — словом, весь набор обязательных туристских достопримечательностей, представленных в мелькающих на экране фотографиях.

Обилие иллюстративно-вспомогательного материала, вероятно, объясняется стремлением преодолеть неизбежно возникающую путаницу и упорядочить неохватный объем текста, в котором перемешиваются далекие воспоминания и недавняя реальность, многостраничные дневники и неотправленные письма. Потому на экране, помимо фотоснимков и кадров кинопутешествий, регулярно появляются текстовые отбивки, разделяющие сценическое действие на отдельные мини-новеллы и дающие представление о времени и месте действия. С одной стороны, это действительно помогает разобраться в происходящем, но с другой — еще больше усиливает впечатление отрывочной дробности, изначально заложенной в стремительно меняющихся сюжетных зарисовках и мелькающем калейдоскопе лиц.

Лишь постепенно из череды разрозненных эпизодов выстраивается некая единая картина жизни страны, на долю которой в течение одного только ХХ столетия выпало так много исторически значимых и трагических событий. Восторженным девочкам-гимназисткам, едва поверившим в мечту и познавшим первую влюбленность, предстояло пережить гибель родных и любимых на фронтах и в кошмаре революционной ломки. А их возлюбленным, братьям и сыновьям, — умереть или покалечить тела и души в многочисленных войнах от Первой империалистической и Великой Отечественной до афганской и чеченской. От сцены к сцене выстраивается история страны, в которую одни не смогли, а другие не захотели возвращаться. Остальные же вопреки всему продолжали жить своей жизнью, полной радостей и проблем, будничных дел и возвышенных мечтаний. Смешное в спектакле органично соединяется с трагическим, а разнообразные человеческие типажи выглядят достоверно и узнаваемо, хотя кратковременность пребывания на сцене каждого из множества персонажей диктует и подчеркнутую выпуклость сценических «масок», и несколько преувеличенную гротескность исполнения.